– Хорошо. Ну, вот и все. Ватку зажимаем и ждем, пока кровь остановится.
Быстро выйдя за дверь вместе с медсестрой, Кристина разогнула руку и отняла проспиртованный кусочек ваты от кожи. На вене не было и следа от укола.
– Не течет уже? Чувствуете себя хорошо, голова не кружится? Тогда рукавчик опускаем, – тараторила женщина в халате, закрывая дверь кабинета на ключ.
– Даже следа не осталось. Смотрите! Затянулось.
Врач мельком бросила взгляд на нетронутую руку Кристины.
– Вот и прекрасно. Свертываемость у вас хорошая.
И она зашаркала своими белыми шлепанцами прочь по коридору.
Черный смокинг стеснял движения. Особенно скованно Герман ощущал себя в области плеч. И теперь, ведя авто по запруженным улицам в самую гущу событий, он гадал, стоит ли меньше заниматься в тренажерном зале или же чаще носить одежду классического кроя. Одно было неоспоримо: вид его этим вечером воплощал весь лоск и глянец, какой только можно было себе позволить. Черный костюм с мягким блеском, безукоризненно сидящий по фигуре, кипельно белая шелковая рубашка и лакированные туфли, еще пахнущие новой натуральной кожей. Тонкая черная полоска галстука делила грудь молодого бизнесмена пополам, завершая звездный образ.
На премьеру фильма к огромному кинотеатру съезжался этим вечером, кажется, весь Майами. Дорогие автомобили стояли битком, время от времени в толчее раздавались гудки. Герман уже пожалел, что не взял такси или лимузин с водителем, но тут поток тронулся. На подъезде к зоне приема гостей уже ожидали парковщики и координаторы: первые лихорадочно сновали между ковровой дорожкой и парковкой, вторые лучезарно улыбались и приветствовали приехавших.
Мужчина вышел и небрежно бросил ключи парню в форме, который стоял ближе всего.
– Добро пожаловать! – тут же заискрилась девушка в скромном черном платье. – Пожалуйста, пройдите в холл, где вас зарегистрируют!
Красный ковер тянулся мимо толпы зевак, огражденный бархатными шнурами, до самого входа. Сложно было заблудиться. Герман пошел следом за другими гостями, мягко ступая по бархатистому алому ворсу. Он чувствовал себя неловко от непрекращающихся вспышек фотокамер и бессчетного числа репортеров. Конечно, они были здесь не ради него. Все ждали звезд картины, продюсеров, режиссера и всей этой киношной братии. Герман же просто представлял тут деньги, оплатившие появление на свет очередного киношедевра. Спонсировать скандальный сценарий отказались очень многие, так что компании пришлось привлекать сторонние капиталы. Богатый русский бизнесмен Владислав Мареш неожиданно проявил интерес к киноиндустрии, планеты сошлись, и фильм был оплачен. Правда, на премьеру господин Мареш-старший явиться отказался, ссылаясь на неотложные дела.
