– Ага-ага, – кивнула она, появившись словно из ниоткуда, и осмотрела меня всего. Это притом, что Дубравка достигает мне едва до плеча. А ещё весьма широка в обхвате.
«Легче перепрыгнуть, чем обойти, – всегда пожимала она плечами. – Все мои мужья прежде всего тренировали ноги и только потом – остальное».
– Проходи, – хмыкнула она. – У меня как раз есть сладости.
– А как же фигура? – поинтересовался я, но тут же с хохотом удрал от сухой, но очень тяжёлой руки Дубравки, намеревавшейся огреть меня по спине.
Кухонька маленькая, пахнет средиземноморскими травами, копчёностями и сладковатыми благовониями. Дубравка всегда зажигает перед своими странствиями к Границе маленькую ароматическую лампу в виде морчича – темнокожего златоглазого турка в чалме.
И вот сейчас, когда сладости остались в прошлом, а чай практически остыл, она внимательно смотрела на меня сквозь пелену дыма, исходящего от сигары.
– Ты маешься, Горан, – хрипло сказала она, чуть прищурившись.
Глаза, будто живые ониксы, смотрели внимательно и пронизывающе. Почему-то даже появилось ощущение, что за моей спиной кто-то стоит.
– Признавайся, сам созрел прийти или всё же кто-то достал? – поинтересовалась она.
– Ну… – Я на мгновение заколебался, думая, как сказать красиво и не обидно. – На самом деле…
– Пригнали пинками.
– Да.
Дубравка закатила глаза, снова затянулась. Я невольно обратил внимание на её пальцы, унизанные филигранными перстнями. Серебро, ручная работа с капелькой защитных чар, которые вкладывает семья Вуйчичей, создавая каждое украшение.
Старший Вуйчич основал магазинчик возле церкви святого Юрая и теперь имел не только высшее благословение священников, но и приличный туристический поток. Не говоря уже про местных… особенно, когда те давали заказы на украшения-артефакты.
– Что ж, дечко, это тоже метод, – кивнула она, стряхивая пепел. – Но так как пришёл ты не по доброй воле, то можешь и увидеть чёрт знает что. Или же ничего, как повезёт.
Я ничего не ответил, глядя на неё тяжёлым взглядом. Утешила. Умеет, чертовка. Главное сейчас не думать о Злате. Иначе Граница может подсунуть какую-нибудь злую шутку.
Сигара оказалась в пепельнице, свет выключился. Вот же склонность к театральности!
Глаза Дубравки вдруг вспыхнули серебром. Откуда-то по ногам потянуло холодом.
Запах благовоний наполнил всю кухню, вытесняя остальные ароматы.
– Дай мне руку, – сказала Дубравка каким-то гулким, будто далёким, голосом.
Стало немного не по себе. Я никогда не боялся чудовищ, холодное и огнестрельное оружие не вызывало страха, но сейчас по спине пробежали мурашки. Хорошо только, что меня сейчас никто не видит.
