– Прости меня за мою несдержанность, я отлично тебя понимаю и скажу, что все еще верю в то, что его доброе имя очиститься.
– Ты единственный, не считая меня, но это приятно.
– Жаль я ничем не могу помочь, нам здесь известно куда меньше, чем тебе, полагаю. По сути, многие вообще считают все это большой трагедией. Поэтому тебе не стоит бояться косых взглядов тут, где все любили и уважали Ричарда. В любом случае люди здесь добрые.
– Это приятно, а то тишина пустых комнат меня вгоняет в тоску.
– Бурных увеселений не обещаю, но вечер другой можно скоротать в компании друзей и соседей.
– А девушки? – улыбнулся Бренсон, натирая свой кий, – как тут дело с ними. Да и расскажи мне, женат ты или нет.
– Нет-нет, не женат, живу по-прежнему, правда, мы с маменькой одни теперь. Она, разумеется, не прочь женить меня на ком-нибудь.
– И что, совершенно не из кого выбрать?
– Нет, конечно, есть, но мне все не везет, моя робость всегда останавливает меня. Стоит мне увидеть симпатичную девушку, как я забываю даже свое имя.
– Это все монахи, не так ли?
– В общем–то, да. А ты как все это время жил?
– Скажу тебе так, отец выбрал самое неудачное место для искоренения из моего нрава порочного ростка, ибо в Париже даже святой станет развратником. Поверь, я многое видел, и мое изгнание было не столь тяжким, хотя все эти годы я сожалел, что из–за меня ты пострадал.
– Не бери в голову, не так уж долго я пробыл в той школе. Всего год, а потом меня отправили в Лондон, я учился юриспруденции, пробовал сделать карьеру в судовом деле. Однако после смерти отца пришлось взять на себя управление поместьем, поэтому я забросил амбиции сделаться большим человеком. Довольствуюсь скромным местом в городском совете. Работы немного, но иной раз помогает избавиться от тягот безделья.
– И как же, ни одна красотка столицы тебя не обкрутила? Немыслимо! – пропустив мимо ушей тираду о работе, спросил Бренсон, склонный во время досуга говорить только о приятном.
– Я был слишком занят, есть, конечно, одна девушка … – смутился Сэм, оборвав рассказ.
– И где же она?
– Она недалеко, можно сказать всегда на глазах, но она столь совершенна, что я все время робею.
– Совершенна, – насмешливо ответил Бренсон, удивляясь столь нелепому преклонению друга перед женщинами. – Это исправимо, – загнав шар в лунку, беззаботно обнадежил Бренсон, – просто любовная пыль у тебя в глазах искажает реальность, но это проходит. Но раз уж мы затронули эту тему, и ты мне окажи услугу. Сегодня днем, на озере я повстречал…
