— Я не разочарую тебя, — обещаю я и делаю глоток воды.
— Так что там мама? Как у нее дела? — смеясь, спрашивает он.
— Оу, моя маленькая пакостница? Она слегка вредничает, если ты понимаешь, о чем я... — я хихикаю.
— Да, даже более чем. Сколько бонсай у тебя есть?
— Девять штук, — отвечаю я.
— Оу, именно девять?
— Да. Девятка в буддизме многое означает. Поэтому я подумала, что это хорошее число...
— Девять уроков Будды, изменяющих жизнь. Во многих буддистских странах это число воспринимается, как счастливое. У меня тоже есть девять бонсай, и моя квартира находится на девятом этаже жилого комплекса. Там я больше всего люблю бывать.
— Когда ты так рассказываешь, можно подумать, что ты...
— Да, несколько лет назад я решил, что буддизм — это правильная религия для меня. В тридцать, если быть точным. — В биографии фирмы говорится, что ему сейчас тридцать девять лет.
Я улыбаюсь ему и замечаю, насколько он расслабился и рад кому-то об этом рассказать.
— Ты первая, кто не смеется по этому поводу и не задает глупых вопросов.
— Зачем мне это делать? Это твое свободное решение, и я уважаю его. — Похоже, этот ответ ему очень понравился.
— Если ты допила, я отвезу тебя домой. Тогда я буду уверен, что ты в целости и сохранности. — Этот мужчина, воплощение моих грез, сидит здесь сейчас и для меня. Кто бы мог подумать, что этот день станет еще более особенным, после того, как он начался?
Мы покидаем офис.
Я цепляюсь за свою сумочку и неуверенно оглядываюсь в зале. Конечно же, все обращают свои взгляды на нас, как будто мы там занимаемся Бог (или Будда) знает чем.
Полицейский, который нам приносил напитки, стоит в непосредственной близости, так что Дрейк обращается к нему:
— Уберите, пожалуйста, напитки из офиса.
— Вообще-то это не моя...
— Сейчас же!
— Хорошо! — и снова он торопится. Дрейк — мужчина, с которым лучше не спорить.
— Бедный полицейский, — шепчу ему. При этом я пытаюсь не быть слишком напряженной и улыбнуться.
— Я сказал «пожалуйста», этого недостаточно? — он отвечает на мою улыбку, прежде чем посмотреть на главного комиссара и его помощников. Брат Дрейка, Эйс, тоже там и сразу же улыбается мне.
Я также замечаю, что Эйс тут же прекращает улыбаться, как только смотрит на своего брата. Украдкой смотрю на Дрейка, который нацепил серьезное выражение лица. Ему совсем не нравится, что я нашла общий язык с его братом?
— Главный комиссар, — коротко говорит Дрейк и кивает ему при этом, прежде чем продолжить: — Я лично отвезу мисс Честел домой. Уверен, все остальные вопросы мы сможем решить позже.
