Золото ночного Будапешта | страница 57
Калюжный — человек без совести — предупредил администратора отеля, что появятся некие Клюквина и Блинова, чтобы забрать из номера вещи покойной Редькиной. Сам он в это время укатил на последнюю экскурсию, наслаждаться видами Будапешта с борта прогулочного теплохода.
— Чтоб он в воду свалился, — в сердцах пробурчала Алина, узнав, что нам не придется сегодня свидеться с Калюжным. — Мы из-за него завтраком пожертвовали, а он… Чтоб он утонул, — повторила она свое проклятие.
— Г… не тонет, — напомнила я ей народную пословицу.
— Мерзавец, каких еще поискать надо. Он специально удрал, чтобы с нами не видеться. При встрече я ему все выскажу. Помяни мое слово, я его разорю, — пригрозила Алина. — А что? Насобираю в городе бомжей, воров и проституток, за путевки заплачу и пристрою их в группу Калюжного, пусть повеселятся на дармовщинку.
В присутствии администратора мы открыли номер Редькиной.
— Никогда не думала, что придется копаться в чужих вещах, — вздохнула я. — Дрожь берет от мысли, что еще вчера эти вещи носил человек, который наслаждался жизнью, любил и строил планы на будущее. И где он теперь, этот человек? В морге. И кроме простыни ему ничего не надо.
— Хорош философствовать, — одернула меня Алина. — Вот сумка. Раскрывай шкаф и складывай в нее все подряд.
Алина распахнула створки шкафа и поразилась нехитрым гардеробом покойной. Брюки, юбка и две блузки — все вещи недорогие и не очень высокого качества. Внизу на полке стояли туфельки со скошенными от долгой носки каблучками.
— Негусто, — хмыкнула Алина, снимая с вешалки блузки. — Секонд-хенд какой-то! Не понимаю Редькину. Вместо того чтобы доплачивать за пятизвездочную гостиницу, купила бы себе шмотье приличное. На те деньги, что она отдала Калюжному, можно столько тряпок купить.
— И бельишко тоже так себе, — я выгребла из комода пакет с простеньким трикотажным бельем. — И косметика из той, что продают на рынке.
— А это что? Неужели это можно носить?
Я обернулась. Алина доставала из полиэтиленового пакета массивный браслет цвета белого металла.
— Что это? Кольцо, на которое вешают гардины? Или ошейник для пинчера? Нет, вряд ли пинчер его станет носить. Шея к земле будет пригибаться. Ошейничек весит грамм двести.
Я подошла к Алине и, ощутив тяжесть, взяла в руки браслет. Тяжелый. Работа кустарная. Чудной орнамент: завитушки, цветочки, какое-то животное, то ли корова, то ли олень. Сомнительное украшение было покрыто серебристой эмалью. Скорее всего, браслет отлили из дешевого металла, а потом, чтобы придать ему вид серебра, покрасили серебряной краской.