— Хах!
Инспектор был впечатлён.
Киндаити-сан ухмыльнулся.
— Теперь сцена была подготовлена. Кэндзо принёс отрубленную кисть в главный дом. Можно задаться вопросом — учитывая, что Кэндзо уже приложил усилия отнести одежду и ботинки в печь угольщика — почему он тогда же не избавился и от руки? Уверен, он следовал указаниям Сабуро. Думаю, Сабуро уж очень тешился. Вероятно, он не мог удержаться от использования руки в каких-то личных гнусных целях, поэтому заставил Кэндзо оставить её в тайнике, откуда он мог бы потом забрать её. Конечно, Сабуро не хотел хранить её сам. Он знал, что после убийства дом обыщут. И он подал Кэндзо мысль спрятать её в гроб кота, который, как ему было хорошо известно, Судзуко всё ещё прячет у себя в комнате. И, как он и надеялся, сразу после убийства Судзуко отнесла и закопала гроб, сделав его превосходным укрытием.
— А Кэндзо после этого пошёл в кабинет и занялся дневниками?
— Верно. Возможно, Сабуро уже отметил нужные пассажи. Кэндзо следовало только выдрать эти страницы и частично сжечь их — вместе с обрывками письма в рукаве кимоно. Но, как мы знаем, он не сжёг обрывков, ни единого из них, так и оставив их в рукаве… Нет сомнений, что, имея дело со столь скрупулёзным человеком, как Кэндзо, надо полагать, что он целенаправленно сохранил обрывки, чтобы мы могли «найти» письмо от так называемого смертельного врага. Вскоре началась свадебная церемония. Тут надо подчеркнуть два обстоятельства. Во-первых, кото перенесли во флигель. Это предложил, и весьма удачно для плана Кэндзо, староста. Если бы никто не затронул эту тему, Кэндзо, конечно, собирался это сделать сам. Он готов был напомнить Кацуко, что кото принадлежит ей. Второе важное обстоятельство — Кэндзо велел Сабуро сопровождать двоюродного деда Ихэя домой. Конечно, чтобы дать Сабуро алиби на момент убийства. Кстати, мне надо вам задать вопрос, Рюдзи-сан.
Рюдзи-сан поднял бровь.
— Уверен, инспектор уже спрашивал вас об этом. Я знаю, что вы уже были тут вечером 25-го. А раз так, почему вы не пришли на свадебную церемонию брата? И почему на другое утро утверждали, что только что приехали?
Рюдзи-сан побледнел.
— Ох, кажется, я только сейчас начал понимать… Кэндзо строго-настрого запретил мне приезжать из Осаки на свадьбу. Думаю, он не хотел, чтобы я попал под подозрение, и должен был быть уверен, что у меня железное алиби. Конечно, я понятия не имел об его мотивах, но тон написанного им письма крайне обеспокоил меня, и я почувствовал, что надо ехать. Так что покинул конференцию на день раньше и прибыл в городок К. разобраться, что происходит. Я подумал, что лучше не показываться на свадьбе, поэтому оставался снаружи. Но на другой день все были в замешательстве, так что я нашёл Сабуро и дядю Ихэя и прибыл утром в дом.
