Запалили свет, и пошли на крики. Отозвали Лапко, а воришек Денис отвел к отцу, пройти то было всего сотню метров, и рассказал ему, как они попались, и что всю неделю угощали окрестных детей мочеными яблоками. Естественно, что Тихан, Илья и Петр, к этому моменту сложили два и два, и поняли с чего яблоки, были так похожи на «наши».
В то время такие дела считались ужасно позорными, никто ни у кого не крал, дома стояли с дверями нараспашку, а когда хозяева уходили, то подпирали дверь поленом, от скотины. Бывало, сосед приходил, и не застав хозяев дома, одалживал топор или запаливал лучину от их печки, это называлось «взять огня», а после докладывал хозяину или хозяйке.
Так что когда Денис передал «преступников» в руки их родителя, тот счел себя опозоренным и отыгрался на их голых задницах.
Яблоки в то время еще и сушили. Резали на дольки, раскладывали на противни или нанизывали на нитки и выкладывали или вывешивали для сушки. Их так и называли «сушка». Из сухофруктов зимой варили «узвар», то есть компот. В летнее время варили компоты из яблок, груш, сливы, алычи, вишни. Вишня и слива служили еще и начинкой для вареников.
- Батюшка, тут дядько Митяй чумаковать собрался!
- А ты хочешь поехать с ним?
- Я справлюсь!
- Слышь, Тихан, Илья чумаковать собрался. Как думаешь отпустить его?
- Слышу.
Из хлева появился Тихан, старший брат Ильи.
- С дядькой Митяем можно и отпустить. Он чумак опытный, чай каждую осень на Астрахань ездит. Да и потом, соли привезет дешевой и много. Излишек продадим, подзаработаем.
- А Митяй тебя берет? - спросил отец.
- Так почему ему меня не взять, я взрослый, мне уже шестнадцать лет. Вон Тиша с тринадцати лет в работниках уже был…
- Ну, раз взрослый, пойдем-ка договариваться.
Митяй жил на той же улице через несколько домов, и усадьба его задом выходила на тот же обрыв и над той же речкой. Так что дошли за пару минут. Взрослые приветствовали друг друга.
- Сынок мой просится с тобой чумаковать, возьмешь? – начал Денис.
- Возьму, почему нет. Напарник мой постоянный, дед Сергей, не едет, болеет крепко. Звали бабку Афросью – так говорит, что это у него нутряная болезнь. Сказала лежать надо, и каких-то трав настояла, велела пить на ночь.
- Ты там пригляди, чтобы товар сынуля поменял, да не продешевил, в первой ведь все же едет.
- Само собой, раз беру, значит, и пригляжу за всем. Да и мне веселее и безопаснее будет.
Ударили по рукам и разошлись по своим делам.
