Жена, бывало, и жаловалась на мужа его братьям, но все без толку: был Иван старшим братом, а потому, остальные не могли ему указывать. Но в целом он был мужик мирный и, напившись, шел спать, а не дебоширить. Поэтому были все у него в друзьях, обиженных на него не водилось, и слава о нем шла хорошая. Когда с ним рассчитывались окончательно, то деньги отдавал жене, знал свою натуру, боялся: пропьет.
А поскольку знал Иван за собой, что пропьет все, что есть в карманах, то будучи в трезвом виде имел разговор с трактирщиком при атамане:
- Знаешь, Ефим, - говорит Иван трактирщику, - вот атаман свидетель, не хочу я в долги влазить, а посему сам не наливай мне в долг и сынам своим скажи, а то, как предъявишь мне долг трезвому, вот те крест, платить не буду.
Тут атаман присоединился к его просьбе, и трактирщик клятвенно заверял обоих, что этот уговор будет соблюдать. А были они все трое сверстники и знали друг друга всю жизнь.
Затем наступала стадия работы:
Иван топил баню: чтобы распаривать шерсть, нужна была горячая вода и высокая температура, раздевался догола, так как одёжа промокала мигом, брал деревянные колодки на валенки и начинал уминать и сбивать шерсть, да придавать ей форму на колодке. Колодка имела вид подобный человеческой ноге и формировала внутреннюю часть валенка, а снаружи мастер все делал на глаз. Бывало, он по три недели не выходил из бани, изготавливая за это время три-четыре десятка пар валенок и десяток полстей. Это были наиболее обычные вещи, необходимые в быту. Полсти Ивановой выделки особо ценились и шли дороже, так как отлично держали воду и их брали с собой в поле от дождя.
Полсти, так же, стелили на пол, который во многих домах был глинобитный, мазанный, ими укрывали телеги, а при непогоде прятались под ними. Но и на деревянный, черный пол тоже принято было кидать полсть.
Пол назывался черным потому, что дом стоял на столбах, на пол делали обрешетку, а снизу ее подбивали толстыми, как правило, дубовыми досками, а потом на эти доски мазали глину. Состав готовили как на саманы: глина, полова и солома. Потом поливали водой. От этого саманная обмазка становилась грязью, то есть пол становился черным. Когда все высыхало получалась отличная теплоизоляция. А уж потом сверху стелили доски с пазами в «четверть», чтобы не было щелей. Доски пилили, а четверти выбирали специальным рубанком, вручную.
Когда Иван приступал к рабочей стадии, его жена успокаивалась и два раза в день, утром и вечером, приносила ему две большие четверти
