– У меня есть три оленя, – в маниакальном оскале на лице эльфийки не осталось и капли света. – Теперь дело только за санями!
Она безжалостно вспорола живот орка его же собственным палашом и начала вязать по рукам и ногам дымящимися кишками.
– Да остановите же её, кто-нибудь, – в панике взвизгнул преподобный.
– Эй! – Вал деревянной походкой двинулся на площадь. – Эй-эй-эй! Мисс эльф! Не стоит вот этого всего...
– Когда-то, по людским понятиям очень давно, одна молодая семья попала в засаду, – негромко, в пустоту, но почему-то так, что все слышали каждое слово, пояснила эльфийка. – Мать выжила, но потеряла своего мужа и ребёнка. Она не могла вовремя направить их в посмертие, но могла надолго оттянуть момент прощания. Без этого им предстояло оказаться в краю вечной охоты – и становиться там добычей первого встречного зеленошкурого. Снова и снова. До конца вечности, мистер Валлентайн.
Её рюкзачок опустился в грязь. Что это была за магия Вал не понял – но лакированный чёрный футляр с короткой строчкой иероглифов, когда эльфийка достала его целиком, оказался раза в два больше того рюкзачка в длину.
– Но только в том случае, если у него рядом не окажется покорных сильных защитников, – эльфийка достала из футляра слабо трепыхающийся продолговатый свёрток. – Теперь они есть.
Мёртвые зеленошкурые встали у всё ещё сипящего и хрипящего тела своего отца и послушно дали накинуть петли дымящихся кишок себе на шеи.
– Прощай, Руавен, – печально улыбнулась эльфийка и усадила крохотного всадника верхом на умирающего орка. – Выведи своего отца к перерожению... и будь счастлив.
Мёртвый эльфийский младенец счастливо засмеялся и взмахнул окровавленными поводьями.
