Затем пилот развернул корабль на девяносто градусов, и созвездия, что вроде как были недвижимы, поплыли перед глазами Пятого. Он моментально понял, почему этого парня прозвали Тошнотиком.
Пятый инстинктивно ухватился за ремни, ударившись ранцем о переборку:
— Ох ты ж, фирфек…
— Воооооу!
— Оооой…
Пятый восстановил равновесие, глядя на экран в кабине пилота. На фоне черноты космоса маячил похожий на коробку грузовой корабль — гайзерский L-6.
— Перехватываем, — приказал Девятый.
Пятый потянулся к кнопкам управления своего реактивного ранца, зависнув рядом с Дарманом.
Тошнотик медленно направил КПТ прямо, неторопливо поворачивая по оси таким образом, чтобы палубный люк смотрел прямо в левый борт грузовика. Посадочные огни были включены.
Грузовой корабль тоже притормозил. Дарман был наготове, шевеля пальцами над кнопками управления реактивным ранцем у себя на поясе. Он должен был идти первым и взорвать панель управления люком, когда на корпусе закрепится взрывоупорный переходник, а потом отплыть в сторону, чтобы остальные проникли внутрь. Корабль перехвата степенно двигался вдоль борта фрахтовика, и вдруг в свете посадочных огней появилась надпись: «ПЕРЕВОЗКИ ВОШАНА».
— Упс, — сказал Тошнотик. — Похоже, этот добропорядочный.
— Назад, — приказал Девятый. — Если нас заметит другой корабль, то мы потеряем…
Пятый, как и все остальные, заметил вспышку света. В их сторону направлялся другой корабль.
— Еще один L-6, - сообщил Тошнотик. — Ну пожалуйста, пусть их будет не три.
Первый L-6 резко сменил курс. Похоже, его пилот не то подумал о потрепанном корабле в зоне космоса, где водились пираты. Одно из крыльев корабля почти тут же сделало поворот на девяносто градусов, что грозило прямым столкновением с остеклением кабины корабля перехвата.
— Отбой-отбой-отбой! — заорал Тошнотик. — Держись-держись-держись…
Его вопли прервал визг раздираемого железа, от которого содрогнулся весь кораблик, и внезапно предвкушение абордажа сменилось отчаянным желанием выжить. От столкновения КПТ, вращаясь, отлетел назад, и последним, что видел Пятый перед невольным кувырком, был Тошнотик, который потянул на себя штурвал и врубил стабилизаторы, чтобы остановить вращение.
Пятый и остальные ничего не могли поделать. Сейчас все было в руках пилота. Пятый ненавидел эти моменты осознания собственной беспомощности. Изображение на ВИДе дрогнуло, как пиратский голофильм, — это он приложился о переборку с силой, казавшейся невозможной в нулевой гравитации.
