Марианна знала точно, что ее любовь к Испании пришла еще в детстве — мама любила латиноамериканские сериалы, и дочь свою назвала в честь героини прогремевших на все постсоветское пространство «Богатые тоже плачут», и Воронцова радовалась только одному — что не родилась мальчиком. А то быть ей Леонардо или Луисом Альберто! Ее рано отдали в школу танцев, и основной упор был сделан на танго, фламенко, севильяну и пасадобль, другие подобные им танцы, да и язык Марианна начала учить еще с младшей школы — с дополнительным репетитором, которого посещала несколько раз в неделю. Мать умилялась, глядя на успехи дочери и нарадоваться не могла ее конкурсным выступлениям — в длинных платьях в горошек, с широкими воланами, девушка смотрелась очень грациозно и величаво. Об одном жалела Воронцова-старшая — что ее дочь уродилась нежной блондинкой с пронзительно-синими глазами северянки, не взяв от матери, в роду которой явно были цыгане, ни темных жгучих глаз, ни черных волос, ни смуглой кожи. Как так вышло, что гены, которые должны быть сильнее, уступили нордическим отцовским — оставалось загадкой. Но все детство Марианны прошло под вздохи матери о том, как было бы хорошо, будь дочь хоть немного похожа на нее. Впрочем, вздохи вздохами, но мать любила ее, и всеми силами пыталась эту свою любовь доказать. Жаль только, что иногда методы были слишком настойчивыми, а любовь — удушающей. Но Марианна была покладистой и редко протестовала и, лишь окончив школу, осознала, что нужно жить своей жизнью, несмотря на то, чего хотят родители.
Решив стать переводчиком и отказавшись от танцев, Воронцова несколько расстроила свою властную мать, которая видела дочку только на сцене. Впрочем, скоро та утешилась — как только поняла, что с профессией Марианна не прогадала, и смогла найти работу в весьма преуспевающей фирме.
И вот уже пять лет девушка работала переводчицей, с радостью общаясь со своими каталонскими и испанскими партнерами. Она могла подцепить на крючок любого, самого угрюмого клиента. Достаточно было отправиться с ним на обед и расспросить о ничего не значащих мелочах, показать интерес к их стране, ее истории и литературе, избегая конкретных сумм и имен, ведь испанцы весьма любопытно подходили к решению деловых вопросов. Те, кто пытались быть с ними строгими и официозными, прогорали на переговорах. Марианна же, часто бывая на презентациях и разного рода встречах, совершенно спокойно реагировала на фривольные беседы за бокалом игристого вина, понимая, что испанские партнеры не выносят хмурых лиц и любят жизнь во всех ее проявлениях. Они были галантны и шумны, и встречи с ними всегда были маленьким праздником.
