— А ты?
— А разве я не пытаюсь? Лика, когда-нибудь ты поймешь, сколько шагов навстречу к тебе я уже сделал. Сделай и ты.
— Например?
— Давай начнем все с начала. Нормально общаться. Без всего этого, — и Трай изобразил поклон. — Во внешнем мире, да, тебе придется вести себя, как принято в нашем обществе. Но, когда мы с тобой одни, прекращай.
— Я удивлена, Трай. Мне всегда казалось, что именно этого ты и хотел.
— Изначально, да. Но потом… Лика, любая линия жизни, любой план иногда идет не по доминантному пути. Всегда есть точка-омега. Ты моя омега.
— Ты ведь не объяснишь? — грустно улыбнулась я.
— Не сейчас, — подтвердил Трай, и тут же перевел тему, — Как продвигается твое изучение языка? Учитель Лем говорит, что ты проявляешь усердие, — в глазах Трая зажглись огоньки, которых я не замечала уже целую вечность, — правда, он, молча, рыдает, когда ты начинаешь читать.
Я метнула молнии в Трая.
— Ваш язык невозможен. Я никогда его не одолею.
— Это тебе только кажется. Ты думаешь, что он невозможен. У тебя все получится, я тебе помогу. И настанет день, когда ты спокойно сможешь на нем изъясняться.
Мы не отрываясь смотрели друг другу в глаза. И я прекрасно понимала, что Трай имеет в виду, не только язык.
После разговора наши отношения изменились.
Злость, которая витала в воздухе после моего возвращения на корабль ушла, но ее место заполнила грусть. Не было той легкости, которая присутствовала в самом начале нашего общения. Мы пытались узнать друг друга заново, но между нами постоянно присутствовала незримая стена. Никто из нас не собирался идти до конца первым.
Я не собиралась кидаться в омут с головой, без объяснений, что это за омут.
Трай не торопился мне все рассказывать.
Так, или иначе, но неестественное общение, которое, было между нами в последнее время, испарилось. Ушла вся театральщина.
Трай стал помогать изучать мне язык. В этом деле я была рада любой помощи. Я писала, слушала, читала. В конце каждого занятия Трай просил меня, что бы я читала вслух. Первые пять минут он, как правило, держался, затем, уткнувшись в подушку, тихо начинал ржать. Именно ржать, иногда он смеялся до слез.
— Да, ну тебя, — стукнула я его подушкой, которая лежала рядом со мной. — Ты специально заставляешь меня читать вслух, что бы поднять себе настроение на сон грядущий.
— Угадала, — выхватив у меня подушку, и подложив ее себе под голову, ответил Трай. — К тому же, должен же я получать от своей жены хоть какие-то бонусы, — закинув руки за голову, многозначительно посмотрел на мое ожерелье Трай.
