Закончив рассказ об открывшемся воспоминании, Немо тяжко выдохнул. Говоря об убийстве, он переживал заново эту смерть. Сердце закололо от единой мысли о выстреле.
— Так-так, ещё раз? Как его звали? — спросил Денис.
— Тимофей назвал его Германом, — сказал Немо.
Денис преобразился. Его залихорадило от гнева, а в больших, почти чёрных глазах проблеснула ненависть.
— Опиши мне его! — воскликнул он.
— Он, это, высокий, в длинном пальто, волосы у него до сюда, — Немо помассировал сонный бугорок. — И лицо такое... худощавое. Скулы ещё сильно выделяются. А ещё бородка! Точно! Но без усов.
— Точно Герман, — прошептал Денис. — Я знал, что он доиграется.
Старое дело всплыло в памяти, дразня прячущееся чувство вины. Помрачневший, Денис ударил кулаком о стену и прижался к ней лбом.
Закончив писать словесный портрет в тетрадь для воспоминаний, Тина спросила:
— Ты знаешь, кто этот Герман?
— Ещё как знаю, — голос Дениса прозвучал как треск льда. — Эта личность вызывает во мне подозрение уже с полгода.
— Так объясни им, в чём дело, пока они не знают, — сказала Агата.
Денис сел на край дивана, куда минутой ранее положили ослабшего Немо.
— Его имя Герман Соболев. Он патологоанатом в больнице святой Елены, это на Крестовском острове. Во всяком случае, он был им когда-то. И когда-то мы были хорошими знакомыми. Сходились по работе: он вскрывал нужные трупы, а я помогал следствию. Он был в принципе… нормальным. Но однажды он ни с того ни с сего конкретно увлёкся чёрной магией. А позднее у него случилась беда — его сестра Ирма впала в кому. И вот тут начинается страшное. Немо, ты что-нибудь знаешь об астральных путешествиях?
— Вроде слышал о таком.
— Это когда во время сна или транса сознание человека путешествует по миру вне тела, в особенности по призрачному миру и остальным подслоям нашего мира, — повествовал Денис, пожимая рукав бедняги. — Сестра Германа была способна на, так сказать, самое сильное проявление астрального выхода. Она умела выходить из тела душой. Она оставляла тело позади и как самый обычный призрак бродила посреди людей. Но только тело оставалось живым, несмотря на отсутствие в нём души. Представляешь? Таких как Ирма часто называют «полутенями» — наполовину живые, наполовину мёртвые. И участь полутеней не завидная, когда они свыкаются со своей способностью. Выходит даже так, что, даже не имея желания покидать тело, во время каждого сна или обморока их души выталкиваются из тела, и только усилием воли или инстинктом организма они возвращаются в законную оболочку.
