— Хм, а ты преуспеваешь, Немо! Пока немного, но это уже прогресс. Так держать.
— Спасибо, — сухо ответил тот.
— А теперь ложись. Отдых никому не помешает.
— Я подумаю.
— Иди, я тебе говорю. Голова свежее станет. Может, ещё что вспомнишь. Агата бы так и сказала.
— Ладно, так и быть, — Немо сполз с подоконника и собрался уходить, когда Данила остановил его.
— Погоди-ка, стой. Слушай, ты ничего не слышал сейчас до моего прихода?
— А что я должен был услышать? — озадаченно спросил Немо.
— Да так, ничего. Просто в миг перед тем, как я проснулся, я услышал чей-то голос. Эх, думаю, с потусторонним общением я скоро поеду рассудком.
Немо отрицательно покачал головой и сказал, прежде чем ускользнуть за углом прихожей.
— Думаю, первым, кто поедет рассудком, стану я.
«Пока не узнаю правду».
Глава 3. Одна тайна, много разговоров
Мелькнула тень и пропала возле вокзала рядом с метро,
В отдельно взятой квартире, в кинокартине, в черном пальто.
Мелькнула тень в переходе, в дней хороводе, в брошенном здании.
Назад которые сутки в чьем-то рассудке, в чьем-то сознании
Мелькнула чья-то тень.
Сплин — Мелькнула чья-то тень
Новое утро. Для кого это тяжёлое утро понедельника, для кого это свежее начало дня и надежда на то, что всё лучшее ждёт впереди. Даниил и Немо стояли под ветвями сонного тополя. Для этого тополя уже скоро наступит время, когда он обрастёт шикарной зелёной шевелюрой, а затем шутки ради начнёт баловаться с пухом не ветру. Вместе они высматривали Тину, которая обещала приехать в назначенное время. Немо боялся выходить во двор, вдруг кто-то случайно узнает его. Данила настоял: здесь его ничто не побеспокоит.
Прохладный ветерок бодрил рассудок Немо, способствуя его раздумьям. Хотелось ему верить, что этот ветерок когда-то сдует непроглядную вуаль амнезии, скрывающую воспоминания. Ни имени, ни предназначения, ни родного дома — кто-то отнял у него это всё в обмен на новую жизнь в новом теле. А в итоге эта новая жизнь тяготила его даже хуже, чем состояние смерти. Чужое тело причиняло ему боль при каждом движении. Не такую сильную, как боль в сердце, которую он терпел насилу, но она была как напоминание о том, что вторым сердцем он обязан не Богу или иному высшему существу, а неумелому человеку, который руководствовался своими разрозненными понятиями о жизни и смерти. Думал ли тот, кто задумал его воскрешение, как он будет жить дальше?
Смерть приняла его и, наигравшись, отдала Жизни.
Ему крайне повезло, что он повстречал Агату и всех этих ребят. Если бы он и дальше бродил по серому городу, оставленный и беспомощный, отчаяние превратило бы его в тень, преследующую ночь. Однако, рядом с ним его новый друг, наравне с Агатой пообещавший спасти его душу. В прямом смысле слов. Его душу обесценили, заточив в теле, принадлежавшем другой душе. И если он вдруг умрёт, так и не узнав, кем он был до первой смерти, он окончательно превратится в ничто. Не более чем в силуэт своего прошлого.
