— Стой! Нам поговорить надо! — заявил он.
Настя хотела было возразить, что говорить уже не о чем, но заметила, что несколько человек с интересом посматривают в её сторону.
— Простите? — Долгорукий тем временем окинул подошедшего холодным взглядом. — С кем имею честь?
Петр Белов нахмурился еще больше. Не желая быть причиной очередной сплетни, которая легко достигнет ушей государыни, девушка с сожалением разжала руку.
— Михаил Иванович, благодарю, что проводили, — Настя попыталась изобразить улыбку. — А теперь, простите, мне с Петром Григорьевичем действительно надо обсудить…
— Всегда к вашим услугам, — Долгорукий задумчиво посмотрел на Белова-старшего, все еще преграждающего путь, затем поклонился девушке и направился ко дворцу.
Настя выжидающе посмотрела на будущего свекра. Судя по его лицу, ничего хорошего от разговора ожидать не приходилось.
— Замену присматриваешь? — фыркнул он, кивая в сторону ушедшего Долгорукого. — Гришка мой без денег остался, так решила другого окрутить, кто побогаче?
Тон был настолько оскорбителен, что Сила моментально вспыхнула на кончиках пальцев. Пришлось сжать кулаки, сдерживая её.
— Даже если и решила, вам что с того? — холодно поинтересовалась девушка. — Вы радоваться должны, что от сына вашего отступлюсь.
— Радоваться… Гришка гордый и с отказом не смириться. Долгорукого на дуэль вызовет, а потом оба на каторгу… — Петр Григорьевич внимательно смотрел на девушку. — А тебя в монастырь упекут. Уж об этом я позабочусь.
Настя с трудом сдержала все резкие ответы, вертящиеся на языке, лишь сжала кулаки еще сильнее.
— Сын ваш едва жизни не лишился, еще от ран не оправился. А вы его уже все за него решили и на каторгу отправили, — только и заметила она.
Разговор начинал тяготить.
— Сколько ты хочешь? — между тем продолжал Петр Григорьевич.
— Что? — не поняла Настя.
— Денег сколько хочешь, чтобы от сына моего отступиться и уехать?
— К-каких денег? — глаза девушки широко распахнулись,
— Гриша тебе слово дал. Согласно регламенту Петра Великого, откажется, штраф тебе должен выплатить. Только коли скандал случиться, и государыня прознает, деньги в казну уйдут. Так что для тебя лучше, когда по-тихому.
— Вы хотите сказать, что готовы заплатить мне, чтобы я уехала? — ахнула Настя. Откупиться?
— Верно, — тяжелый взгляд прожигал насквозь. — Сколько?
Настя стояла и молча смотрела на этого высокого человека, так похожего на Гришу. Те же глаза. Тот же нос, упрямо выпирающий подбородок. Только в глазах нет того яркого огня, что у сына.
