Вика
Что случается, когда критически обрастаешь таким количеством проблем и разочарований, что выдержать это ты уже не в состоянии? Правильно, в какой момент срывает невидимую крышечку, и у тебя начинается самая настоящая истерика, подкреплённая галлюцинациями. Вот и сошла я с ума. Оборотень, стихийный маг и какой-то разрыватель пространств.
— Назад, или мне придётся применить его на вас.
Я сама своего крика испугалась. Господи, я угрожаю трём бандитам шуруповёртом. Сиплый и волчица покосились на своего главаря, который заметно растерялся, но старался держать лицо.
— Мы не причиним тебе вреда, иномирянка.
Ответила ему презрительной усмешкой:
— Вы? Мне? Кажется, кто-то не понимает всей серьёзности своего положения.
Только не переигрывай, Вика. Прошлый опыт показал, что на этот инструмент надежды мало, и лучше не доводить до открытого противостояния. В общем, не надо ни в кого тыкать — не поможет.
Троица всё ещё нерешительно стояла поодаль, а я держала их на прицеле.
— Хорошо, чего ты хочешь? — сдался Данрей, сделал своей шайке знак щелчком пальцев. Сиплый развеял пламя, а волчица снова приняла человеческий облик и совсем не смущалась своей наготы.
Серьёзно? Сработало?
— У моего хозяина пропало кое-что ценное, и он очень зол, — не знаю, почему я назвала Максима Сергеевича хозяином, но это определённо звучит более грозно, чем начальник или работодатель.
— Мы ничего не брали, скажи ей, Данрей! — нервно взвизгнул сиплый.
— Что именно пропало у твоего хозяина? — главарь сохранял спокойствие и пытался выглядеть покорным. Какая прелесть.
А что пропало из конторы, кроме меня и шуруповёрта, Максим Сергеевич так и не сказал.
— Степлер, дырокол, скоросшиватели, — перечисляла первое, что приходило в голову, а троица начинала усиленно бледнеть.
— Это артефакты твоего мира? — с нескрываемым благоговением спросила девушка.
— Страшные артефакты, в неумелых руках они могут привести к ужасающим последствиям, — я перешла на торжественный шёпот.
Ну да. Дыроколом можно не с той стороны документ проколоть, на скобу от степлера сесть случайно, однажды я вообще воткнула шило себе в бедро. Работа в архиве — дело опасное.
— Нам ничего не попадалось здесь.
