Филипп берет меня на руки, будто я маленькая девочка, и относит туда, где ждет доктор. Тот что-то снова пишет в своих бесконечных бумажках, что толстым слоем покрывают его широкий стол.
— Вернулись? — не поднимая головы, спрашивает врач. Не знаю, что на это ответить, поэтому молчу.
Мы сидим в тишине, дожидаясь, пока Мариночка проявит снимок. Чтобы чем-то заняться, принимаюсь следить за бегом секундной стрелки на настенных часах, считаю секунды. Раз, два, три… сто сорок пять… Я так увлеклась, что не заметила, как возле нас появилась медсестра и, молча, отдала снимки. Доктор внимательно рассматривал их, шевеля губами и хмурясь.
— Что там? — Филипп не выдерживает первым.
— Снимок, — будто не уяснив суть вопроса, отвечает доктор.
— И? — не успокаивается Филипп. — На снимках-то что?
— Что же вы, молодой человек, такой неугомонный? Когда свои тату делали, небось, терпели, а сейчас минутку подождать не можете?
— Ну, знаете ли, — отвечает мой спутник, и я замечаю, что он еле сдерживается, чтобы не заорать на медлительного эскулапа, — сравнили кактус с орхидеей.
Я прыскаю от смеха — почему-то это сравнение кажется мне до безумия смешным. Одергиваю себя — не хватало еще начать смеяться, как дурочке.
— Ну, что я могу сказать? — вздыхает доктор. В этом вздохе, кажется, скрывается вся тяжесть вселенского бытия. По коже пробегает едва ощутимый холодок зарождающейся паники. Смотрю на Филиппа, ища поддержки, и он без лишних слов подходит и кладет руку на плечо, чуть сжимая его. От этого простого, но такого успокаивающего жеста начинаю понемногу приходить в себя. — Перелома нет. Но есть вывих голеностопного сустава третьей степени. Травма довольно серьезная, ничем не лучше перелома, а в некоторой степени даже хуже. Сейчас мы расшалившийся сустав вправим, и через месяц забудете о травме, будто ее и не было никогда. При условии, конечно, что не будете лениться выполнять все мои предписания.
Я энергично киваю, всем своим видом показывая, что согласна все-все делать, что он ни прикажет.
— Ну, вот и славно, — тепло улыбается доктор. — Молодой человек, отнесите барышню на кушетку.
Филипп выполняет его просьбу без лишних слов, и вот я лежу, удобно устроившись. Тем временем, доктор вместе с Мариночкой, подходит и становится рядом. В руках у медсестры шприц, а я ведь до одури боюсь уколов! Но Филипп рядом и верю, не даст в обиду.
Дальше события бегут с устрашающей скоростью: мне делают укол, после которого травмированная нога стремительно немеет. Доктор руками, облачёнными в плотный латекс, делает насколько ловких и уверенных движений настоящего профессионала и вправляет разгулявшийся сустав. Боли почти не чувствую и это радует. Филипп не отходит от меня ни на шаг, держит за руку и от этого на душе так тепло и радостно, что хочется петь.
