— Саламандры, Филис, не мечтают о свободе, — равнодушным и каким-то усталым голосом пробормотал Вилаар. — Магические существа, исполнители воли вызвавшего её. Саламандра становится глазами и ушами мага, если их магия одного рода. Вы выбираете мага и подчиняетесь ему. Вы не сопротивляетесь и не оспариваете Приказов. Это правила, Филис, это магический закон.
Алый взгляд скариса, поблуждав по округе, остановился на мне, непроизвольно вжавшейся в мягкую ткань туники.
— Ходят легенды, Филис, что можно вызвать саламандру, удержав погибающую душу, — чёрная бровь мага вопросительно взлетела вверх. — Есть артефакты, которые могут создать саламандру с душой. Ту, что сама станет живым артефактом.
Страх когтистой лапкой сжал лёгкие. Когда на тебя так смотрят, сложно сохранить самообладание и эхо Приказа, гулкое и вонзающееся в каждую клеточку тела, ему противиться невозможно.
— Как тебя звали, Филис? — тихо спросил хозяин, но мне показалось, что его голос прогремел на всю округу.
— Я не помню, — слова против воли протолкнулись через горло. — Я помню только огонь и день, когда он меня поглотил.
— Они приходили за тобой, — ошарашил Вилаар, забирая меня с плеча в плен широкой ладони и пуская коня в галоп. — Из-за тебя убили Ретаара.
Оказывается, что есть чувство, придавливающие собой похлеще хозяйского Приказа. И оно мне совсем не нравится.
— И, что ты будешь делать? — остатков самообладания хватило, чтобы задать этот вопрос.
— По закону опасные артефакты уничтожают, — снизошёл до ответа маг. — Но у них нет души.
Молчание длилось долго. Так долго, что округа успела погрузиться во мрак, а на горизонте замаячили огни высокого замка.
— Я не знаю, Филис.
При нашем приближении родовой замок скариса осветился слабым мерцанием — дом признал своего хозяина. Громада из плотно подогнанных каменных монолитов, формирующих крыла и башни замка, сейчас казалась мрачной и неуютной. Думаю, что при солнечном свете картина значительно менялась. Такая уж тут архитектура: то, что ночью кажется непонятным и пугающим, при свете дня приобретает вполне обыкновенные очертания.
Не успел Вилаар спешиться, а мальчишка-конюх уже взял чёрного скакуна под уздцы и смотритель распахнул дверь в душно натопленное по сравнению с первой прохладой осенней ночи помещение. Скарис не мёрз из-за своей магии, а я нагло грелась от тепла его ладоней.
Ретаара боялись, хоть он и заботился о слугах на свой манер, это не отменяло жестокости и неотвратимости наказаний за малейший проступок. Все его приказы исполнялись также моментально, как и слугами Вилаара, но без вот этой прячущейся в уголках рта мальчишки и глазах седого старика улыбки!
