Я думала, я сильная, папа, ничего не боюсь, все могу, стоит только захотеть, но это не так. Я боюсь битвы, боюсь смерти, боюсь не суметь помочь, боюсь потерять друзей, иногда я даже боюсь своих чувств.
Ах папа, сколько крови, сколько боли, сколько людских страданий приносят войны и сражения. У меня до сих пор все это перед глазами…
А Матвейка пропал, я даже испугаться не успела, тетка Клава не сказала мне о нем. Узнала только час назад, когда он вернулся. Слава Богу, с ним все в порядке, отец Филарет сказал, что рана на руке — не страшная, а он в этом понимает… Ах, да, совсем забыла рассказать. Отец Филарет — это новый священник в Гребенске. Князь Борут освободил его из плена, когда уничтожил банду Кречера. Мне кажется, что отец Филарет настоящий священник, каких на свете немного. Добрый пастырь. Его взгляд… Сегодня оказалось, что он лекарь и очень хороший. Он при мне спас несколько жизней, хотя раны были, по моему мнению — смертельные. Но самое странное — другое. Когда я ему помогала, я все не могла понять, что в нем меня так притягивает, словно знакомы мы с ним давно. А в какой-то миг, он поглядел на меня и улыбнулся, чтобы подбодрить, и эта улыбка… Я узнала его, папа. Не уверена, что он узнал меня, ведь прошло столько лет. Но он — пусть, иногда мне страстно хочется рассказать все хоть кому-нибудь. Нет, не бойся за меня, я не стану этого делать.
Городской совет оценил мастерство отца Филарета, несколько тяжелых раненых принесли вчера — несколько принесут утром. Не знаю, как мы здесь разместимся, но я не против этого. Я твердо решила помогать городу, чем только смогу. Молись за меня, папа, чтобы мне хватило сил и ума.
Последняя страничка. Прощай папа! Сколько всего я не успела тебе сказать! Ведь я могла еще много рассказать про Митяшу, про Ежи, про Марфу, про Орлика и Скворуша, про то, каким героем показал себя Пахом Саблин — и много еще чего.
И про князя. Я много думаю о нем.
Я скучаю по тебе, папа!
Я очень, очень скучаю!
И эти слезы… пусть они останутся здесь, на последней странице, словно, как тогда, я плачу у тебя на груди, но прощаясь с дневником, я прощаюсь только со своим детством, не с тобой. Ты навсегда останешься в моем сердце!
Твоя Е. М.»
Проснувшись еще до рассвета, Марица первым делом спустилась в комнату, где в тяжелом забытьи лежал Ежи Окора. Сегодня должны были привезти еще раненных, которым необходима помощь отца Филарета. Комната была достаточно большой, чтоб вместить несколько кроватей, особенно, если вынести отсюда громоздкую мебель, изготовленную еще дедом тетки Клавы. Хорошо ли это, когда столько больных будут в одной комнате, это уже другой вопрос. Советник Саблин говорил, что это временно, предлагая срочно отстроить домик священника, где отцу Филарету удобнее было бы лечить раненых. Раз уж в его намерения твердо входит проведение в храме служб. Вчера вечером, когда в церкви был отслужен благодарственный молебен Архистратигу Божию Михаилу и всему небесному воинству, даровавшему по воле Божей победу над разбойниками, собралось чуть не половина всех жителей Гребенска. И как узнали? Да ведь и поздно уже было. Но — пришли. И голова был, и Саблин, и многие другие, в которых Марица и не подозревала веру в Бога. Молебен длился недолго, а в конце его отец Филарет сказал небольшую проповедь, от которой у многих на глазах выступили слезы. Столько силы, любви и утешения было в ней, что и Марица почувствовала, как сердце заполняется теплотой. Как страдания последних часов, начинают отпускать, как вера и любовь к Богу наполняет душу такой благодатью, что слезы сами собой текут и нет в них ропота и гнева, а только тихая радость. Именно тогда, после молебна, преклонив колени перед старинной иконой Божей Матери, она твердо поверила, что решение ее правильное, и как бы не пришлось тяжело, она пойдет по этому пути.
