— Иван Истомин.
— Иван, — кивнул Бранов, — что там было? Расскажи.
Мужчина замотал короткостриженой рыжей головой в страхе.
— Расскажи, — холодно повторил Бранов. — Это может помочь.
Бедняга еще помолчал, кутаясь в изорванную, с торчащими клубами синтепона куртку, а затем с огромным трудом заговорил.
— Я не знаю… не знаю, что это было! Оно схватило подругу Егора и унесло.
— Егор это тот, кого ты принес? — сощурился аспирант.
— Да-да! Я не знал, куда бежать. Увидел вывеску и…
Но Бранов остановил поток слов, превращающийся в бессвязный лепет, вновь похлопав Ивана по спине.
— Что дальше было? Когда подругу Егора схватили.
— Не схватили, — подняв голову и глядя пустым взором на аспиранта, замотал головой Иван. — Схватило. Оно одно было! Резвое такое… Мы пытались догнать, но оно оказалось слишком быстрым. Кажется…
— Так вы его догнали всё-таки?
Сергей удовлетворенно кивал, словно каждый вопрос аспиранта поддерживал. Правда, сам предпочитал молчать.
— Да, — снова вернулся бедняга к созерцанию одному ему видимой точки на столе. — Я догнал. Схватил со спины. Оно швырнуло Олю, вырвалось и отбросило меня. Будто я и не весил ничего! Вот, — начал он крутиться на месте, тыча грязным пальцем в вырванные клочки ткани. — Это оно сделало! Черт, если бы не Егорка, оно бы меня…
Иван с видом безумца вцепился в короткие волосы руками, а взгляд его окончательно опустел. Он явно снова был там, в темной подворотне. Переживал все заново.
— Серёг, — кивком указал Бранов на сжавшегося в комок парня, и Сергей тут же положил ладонь ему на макушку.
Трясти Ивана тут же перестало.
— Что дальше было? Давай, Ваня, — отнял руку разноглазый от волос, слипшихся от грязи, пота и крови, — поднапрягись. Нам помочь надо, без тебя не управимся.
Рыжий кивнул, сглотнув с видимым трудом.
— В общем, отбросило меня оно и уже хотело разорвать, как Егор подоспел. Пырнул эту тварь горлом бутылки, она и набросилась на него. Он так орал! А когда Егор перестал шевелиться, оно снова схватило Олю. Я ничего не смог сделать… я не смог…
Плечи его затряслись, и он рухнул на стол, содрогаясь всем телом от рыданий.
— Он говорил, что это был снежный человек, — оказавшаяся неподалеку официантка неровно выдохнула.
— Снежный человек? — переспросил у нее Бранов, бросив тщетные попытки снова заставить Ивана связно говорить.
— Кать, он не говорил про снежного человека! — с обсуждением покачала головой другая, с яркими рыжими волосами, собранными в пучок. — Он твердил, но только сначала, что оно было все в шерсти, с длинными ушами, — девушка зачем-то приложила поднятые ладошки к голове, изображая те самые уши, — с когтями и зубами. Кажется, и про хвост что-то говорил.
