Я рычу от удовольствия, терзая третий сосок, выглядывающий из ее складок. Я люблю, когда она задыхается, когда она упирается бедрами мне в рот, словно может вдохновить мой язык еще больше. Я люблю ее хныканье от расстройства, когда я убираю рот, и люблю то, как мой кхай у меня в груди гудит и тихо напевает, довольный тем, что я беру свою пару.
Лиз задыхается от нужды, извивается подо мной и упирается пятками в шкурах — и мне в спину — когда она приближается к своей кульминации.
— Внутри меня, — говорит она, задыхаясь. — Хочу, чтобы ты был внутри меня, Рáхош.
Ей я ни в чем не могу отказать. Я перемещаюсь на нее, накрывая ее рот обжигающем поцелуем. Ее ноги обвиваются вокруг моих бедер, а я пристраиваю свой член ко входу в ее сущность, после чего толкаюсь внутрь. Она испускает мне в рот стон, и я начинаю медленный, ровный темп, вколачиваясь в нее томными, дразнящими движениями. Я беру ее неспешно и нежно, целуя ее мягкие губы, выполняя каждый толчок, даже если это означает, что я должен сгорбить спину, чтобы наши тела соответствовали.
Кончает она быстро, ее влагалище крепко сжимается вокруг меня, и из нее вырывается слабый вскрик в то время, как ее тело, стискивая меня, напрягается. Когда я кончаю внутрь нее, то делаю это, издавая рычание, а потом мы медленно опускаемся в постель, сплетенными вместе телами.
Долгое время мы ничего не делаем, кроме как дышим, довольствуясь тем, что лежим в клубке конечностей.
— Пока что мне нравится этот медовый месяц, — заявляю я своей паре тихим голосом.
Лиз похрапивает, она уже заснула.
Сдерживая улыбку, я целую лоб моей пары. Люди. Такие хрупкие и так легко устают, даже тогда, когда утверждают, что это совсем не так.
***
На следующий день, когда мы идем по одной из заснеженных долин, мои мысли полны идеями относительно Лиз и ее медового месяца. Прошлой ночью она для игр была слишком уставшей, но я поклялся себе, что этим вечером мы разобьем лагерь пораньше. Пожалуй, этой ночью я примусь рассказывать ей о своем члене, в то самое время, как буду вставлять его в нее. Хочу, чтобы все то, что ей нужно от этой медовой луны, удалось. Хочу, чтобы она была рада, что она моя пара.
— Мне кажется, что впереди я кого-то вижу, — говорит Лиз, приложив ладонь к глазам.
— Да? — удивленный — и слегка раздраженный, поскольку я был слишком отвлечен, чтобы заметить первым — я поднимаю взгляд и замечаю знакомую фигуру. Это несомненно охотник, возвращающийся обратно в главную пещеру племени. У него на плечах тяжелые мешки, и я разглядываю рога, пытаясь понять, кто это.
