— Спасибо, мужик, — сказал Сорен серьезным тоном. — Если я увижу ее снова, я так и сделаю.
Если.
Казалось, что это «если» всегда было рядом. Галочка после прохождения каждой секунды.
Если они выберутся из «Комодо»…
Если они попадут к Ясному Небу…
Если она снова увидит Перри…
Она хотела, чтобы разговор вернулся к более легким вещам, к рассказам Рокота и сарказму Сорена, но момент был упущен.
Ария вытерла щеки, как будто это могло стереть несколько часов слез с ее лица. Она села, придвинувшись к краю кровати.
Сорен сидел на нижней койке напротив нее, оперев колени и разминая руки. Рокот прислонился к раме кровати, его скрещенные ноги беспокойно дергались. Увидев ее, они оба замерли.
Она понимала, что должно быть выглядит ужасно. Ей казалось, что ее кожа покрыта липкой соленой пленкой. Глаза у нее почти заплыли, голова раскалывалась от боли, а раненая рука, рудиментарный придаток, была плотно прижата к боку.
Глупо сейчас было думать об этом, учитывая все происходящее, но она не могла припомнить, чтобы когда-нибудь чувствовала себя такой жалкой.
Рокот поднялся и сел рядом с ней. Он убрал ее влажные волосы со лба и посмотрел на нее сверху вниз с такой тревогой в карих глазах, что ей пришлось подавить новую волну слез.
— Надеюсь, ты все еще сердишься на меня, — сказал он. — Я это заслужил.
Она улыбнулась.
— Прости, что разочаровываю тебя.
— Черт, — сказал он.
Ария посмотрела на Сорена, желая снова сосредоточиться на том, чтобы выбраться отсюда.
— Ты говорил с отцом, когда они забрали тебя раньше?
Он кивнул.
— Да. Он сказал, что у него связаны руки. На самом деле он не использовал эти слова, все звучало так: «у нас с Соболем контракт» и «Соболь не из тех, кто недооценивает других».
Она встретилась взглядом с Рокотом и поняла, что они думают об одном и том же: Гесс боится Соболя. Это ее не удивило. Существовал ли кто-то, кто не боялся Соболя?
— Мой отец сказал, что заберет нас с тобой, — сказал Сорен. — Он отвезет нас к Ясному Небу. Но больше никого. Аэроходы снаружи — это все, что у них есть, и они ожидают, что пересечение границы будет чистым эфирным адом. Он сказал, что не может взять никого, кто усложнил бы ситуацию.
Его взгляд метнулся к Рокоту, но в нем не было враждебности. Во всяком случае, в нем было извинение.
— Ты должен отправиться с ним, Сорен, — сказала Ария. — Ты сделал все, что мог. Ты должен спасти себя.
Он покачал головой.
— Я довожу дело до конца, а не бросаю посередине. — Он провел рукой по волосам и приподнял плечи. — И вообще, я не собираюсь оставлять вас двоих здесь одних.
