Дрейзер какое-то мгновение посверлил поручика своими серыми глазами, потом тихо спросил:
— Вы, молодой человек, в Москву откуда приехали?
— Из Ростова-на-Дону, ваше превосходительство.
— А друзей завести успели?
— Так точно, ваше превосходительство. По Академии Генштаба приятельствую.
— Это хорошо, Михаил. Хорошо, — генерал вздохнул и уставился в тарелку, взгляд его сделался отсутствующим. Рихтер быстро сменил тему:
— С Отделом кадров улажено?
— Да, Роман Фёдорович, всё сделал.
— Ага, хорошо. Вот Вам первое задание, — полковник протянул папку, — на выполнение неделя. В папке вся необходимая информация и средства для её реализации. Отчёт предоставите в письменном виде, машинка есть у меня в кабинете и в рекреации. Выполнять можете начать хотя бы и сегодня, после лекций Семёна Петровича самое то...
На последних словах Рихтер неожиданно рассмеялся, и даже Дрейзер улыбнулся, пусть и слабо. Михаилу не терпелось заглянуть в папку, но он сдержался и принялся степенно обедать, искоса наблюдая за генералом и полковником, оживлённо обсуждавшими свежий роман Хэмингуэя. Вопреки слухам, вблизи глава РКУ показался Шлаевскому скорее очень уставшим генералом откуда-то из начала века, каких изображают на картинах «В осаждённом Порт-Артуре». Сейчас таких людей осталось очень мало, большая часть сгинула на фронтах двух Гражданских. Однако глаза Дрейзера почти всё время оставались холодными, что было особенно заметно на контрасте с живым взглядом Рихтера. Контраст между начальником и его подчинённым был не только во взгляде. Приверженность генерала к ношению строгой формы и гладко выбритому лицу шла вразрез с необычайной говорливостью полковника и привычкой использовать в речи жаргонизмы и ругательства к месту и без.
Покончив с обедом, Шлаевский распрощался с начальством и отправился на лекции. До начала оставалось ещё минут семь-десять, а потому поручик решил изучить содержимое папки. И от удивления чуть было не выронил её из рук. В папке лежало несколько ассигнаций, общей суммой на двести рублей, памятка о способах распространения различных венерических инфекций, их последствиях и методах борьбы с оными, а также записка от руки. На записке чрезвычайно кривым почерком Рихтера значилось: «Посѣтить всѣ бордели въ центрѣ города, которыя сочтёте заслуживающими вниманія. Обязательны къ посѣщенію „Лилитъ“, „Жемчужина Будды“ и „Магнолія“. На бордель тратить не менѣе 5 рублей и не болѣе 25, алкоголемъ не злоупотреблять. Осмотрѣться на мѣстѣ, найти завсегдатаевъ и поговорить. Въ отчётѣ обрисовать обстановку и указать свои соображенія по поводу каждаго, какъ онъ можетъ быть полезенъ РКУ. Картотекой управленія пользоваться запрещено, какъ и совѣтами сослуживцевъ. Удачи.»
