— Ничего не остается незамеченным тобой, — усмехается и подносит мои пальчики к губам.
— Мне доставляет большое удовольствие угадывать маленькие желания моего мужа, к тому же это не будет лишним перед выходом в свет.
* * *
Ровно в шесть вечера, и ни секундой позже, мы выходим из дома и размещаемся на заднем сидении дорогого авто, поданного прямо к парадному входу нашего особняка, чтобы отправиться на благотворительный вечер, устроенный графом и графиней Сомерсет в честь Аравийской розы.
Всю дорогу я посматриваю в сторону супруга, желая завести разговор и узнать о предстоящих планах на вечер, но не осмеливаюсь отрывать его от биржевых сводок, которые он лениво пролистывает на планшете.
— Что, скучный предстоит вечерок? — через некоторое время он сам небрежно отбрасывает коммуникатор на сидение и с насмешливой улыбкой смотрит мне в глаза, — Граф напьется до потери пульса, а графиня будет весь вечер охать вокруг своего элитного сорняка.
Генрих прав во всем, и от его слов мне становится грустно, воображение мигом рисует картину нашего совместного и не очень счастливого будущего. Легкая дрожь пробегает у меня по спине, и я бессознательно ежусь. Если ничего не изменится, но мы будем точной копией графской четы Сомерсет.
— Не сорняк, а Аравийская роза, — хрипло поправляю мужа.
— Именно, — кивает он головой, тянется к кондиционеру и делает температуру в салоне выше, — Ты не против?
Я качаю головой, не выказывая сопротивления, а Генрих молчаливо отворачивается к окну.
— Позволь с тобой не согласится, — вновь привлекаю его внимание к себе, — В определенной степени на вечере должно быть интересно.
Губы мужа растягиваются в широкой лукавой улыбке:
— Ты всегда говоришь «в определенной степени», когда врешь.
Впадаю в сиюминутное замешательство, но довольно быстро нахожусь с ответом:
— Я никогда не грешу подобными вещами, дорогой муж, ты ошибаешься, — с ответной улыбкой сообщаю я, переводя все в легкую шутку. Генрих довольно хмыкает и вновь погружается в свои сводки.
* * *
Вечер и правда проходит весьма уныло. Высший свет аристократии собрался в открытой беседке на свежем воздухе, и вот уже на протяжении целого часа по зале раздаются восторженные охи и вздохи над бедной аравийской розой, одиноко стоящей в огромном хрустальном горшке, через который искусные маги пропускают радужные магические потоки. Собственно, только благодаря этим потокам и поддерживается цветение столь редкого растения.
