— И кем же ты работаешь? — уточнил отец.
— А это так важно? Вас волнует только то, какую должность я занимаю? Или вам все же интересно, как мы эти три года выживали? Как над сестрой смеялись, потому что первое время мы ходили непонятно в чем? Как я бегал по городу и хватался за любую подработку, лишь бы платили. Вам это не интересно? Нет, не интересно, — заключил, — потому что вы никогда и не интересовались. А я о вас всегда спрашивал, о том, где вы сейчас и чем занимаетесь…
Отец опустил голову, а мать осторожно вытерла набежавшие на глаза слезы.
— Мы были неправы….
— Я рад, что вы это поняли… — ни о каком облегчении после слов отца речи не было, я его не почувствовал от слова совсем. Мне как было плохо, так до сих пор ничего не поменялось.
— Но нам необходимо было уехать и побыть наедине, просто все так навалилось…
— А со мной хотя бы вы не могли поговорить? Я понимаю, что в нашей семье вечерние посиделки никто не приветствовал, да и не заведено было. Собственно, точно так же, как вы никогда не интересовались нами и нашими достижениями. Но ведь это не просто поездка на отдых на пару недель. Вы пропали с радаров на три года! Чудом нас органы опеки не выловили! Я-то понятно, совершеннолетний и сам по себе, но Кира-то! Она ведь долго думала, что вы уехали из-за нее, она ночами не спала, рыдала в подушку, а меня к себе не подпускала. Знаете, вот никто так не делает…
У меня просто не хватало слов, я не мог передать всю степень своего негодования. Мне так хотелось вывалить на них свои переживания в те годы, так хотелось, чтобы они на себе прочувствовали, каково это — оказаться на моем месте.
— Вы бы хоть предупредили, чтобы заранее готовиться стал. Так и так, сын, мы решили уехать на долгое время, года на два минимум. Давай тут сам, без нас, справишься? Я бы подумал, как мне справиться, стал бы предпринимать какие-то шаги… А так, получается, вы нас просто бросили…
Мама хотела возразить, да только открыла рот и закрыла. Отец долго молчал, смотря в окно и постукивая пальцами по столешнице.
— Вы домой возвращаться намереваетесь? — строго посмотрел на меня.
— Нет, — я больше чем уверен, Кира так же не пожелает покидать уютный дом, где нас каждый вечер встречает Альбина, где пахнет мятой и корицей с кухни, где мы вечерами сидим на огромном диване и делимся своими впечатлениями за день, где каждый очень важен и нужен, он словно кусочек фундамента, держит конструкцию под названием «Семья».
