Я машинально провел рукой по шее, где еще не зажил след от удавки. Мы тогда отлавливали наркоманов, но один из них нашел меня первым. У меня успела вся жизнь перед глазами пронестись, пока один из сослуживцев не спас меня.
Я вздохнул. Все-таки в этой части работы хоть понятно, что нужно делать: все было просто и понятно, были мы и были люди, которых нужно найти и поймать.
Настроение было на нуле, разговор с подругой Сериковой ничего не дал: единственное, что я понял, так это то, что подруга из нее была та еще. Впрочем, об этом мне еще Сериков говорил. Оказывается, в этой части ему можно было и поверить, сэкономил бы кучу времени. Коротова, конечно, обещала приложить все возможные усилия, чтобы найти свою подругу с малышкой, но вряд ли от этого будет хоть какая-то польза. Ей просто хотелось верить, что подруга жива. Как, впрочем, и мне.
По крайней мере, ответы на запросы в морги и больницы ничего не дали, и кинологи с собаками ничего не нашли. Ничем не помогло мне и отслеживание банковского счета Сериковой: карточкой после исчезновения она не пользовалась.
Да и с самим Сериковым возникли сложности. Когда я поинтересовался, на какие деньги он приобрел машину, он тут же заявил, что я не имею права за ним следить, и более того, на мои вопросы он отвечать не обязан, по крайней мере, пока не будет возбуждено уголовное дело. И только тогда я понял, что переборщил, и от Серикова больше информации не будет. Хотя пользы от того, что он говорил, было и так немного.
У меня заканчивались идеи. Я не знал, что делать. Я виновато посмотрел на фотографию, где была изображена девушка, прижимающая к себе ребенка. Светлые волнистые волосы слегка спутаны, под глазами — синяки от недосыпания, но, несмотря на это, она улыбалась. Она не смотрела в камеру — лишь на ребенка, будто ничего другое ее не интересовало. Сериков пояснил, что забрал фото у девушки, у которой Наташа заказывала фотоссесию. Мол, она не удержалась.
Я сделал глоток из чашки с уже остывшим кофе. Нужно было собраться. Версия событий у меня все-таки была. Совсем безрадостная версия, зато объясняющая многое: и откуда у Серикова деньги, и почему подруга Натальи запнулась, когда я спрашивал, хотел ли Сериков ребенка. Молодой отец попросту продал младенца, а потом избавился от жены, не согласившейся с его поступком. Такое уже бывало в нашем городе. Вот только как это доказать?
Дико хотелось выкурить сигарету, но курить в кабинете я остерегался из-за запаха, а курить в окно — тоже не выход. Последний такой заядлый курильщик отделался строгим выговором с занесением в личное дело. Ему банально не повезло: ему вздумалось паокурить как раз в тот момент, когда к зданию подъехал шеф. Бедняга с перепугу и выкинул сигарету, а та упала прямо рядом с начальником. Шеф не растерялся, аккуратно положил окурок в файл и отвез на экспертизу, и уже вечером на планерке чихвостил курильщика. Владимир Геннадьевич это умеет. Аргумент, что сотрудник курил вне здания, на шефа никакого влияния не произвел.
