Женщина, что каждое утро привозила сметану, молоко, творог и маленькие круглые сыры. Большой трехцветный пес серьезно тащил деревянную тележку, следуя за хозяйкой, а днем перевозил в ней же дрова или сено для кроликов. Или катал ребятишек.
И это тоже была — Румата.
Виноделы, спускающиеся в пещеры, чтобы проверить огромные бочки, где созревал виноградный сок. И осенний праздник молодого вина, на который я не попала, но получила приглашение на следующий.
И это тоже — Румата.
Как и вечно спешащие по конторам служащие. Дворники, метущие улицы. Улыбающиеся продавцы в магазинах. Галдящие ребятишки, радостные оттого, что лето, что скучная школа еще не началась и можно носиться по холмам, нырять в быстрые ручьи и выскакивать на прогретые солнцем камни, стуча зубами от холода.
И это была — Румата. Кажется, я начинала понимать эту страну. И даже немного привязываться. Не так, как к Даарху, но все же…
— Нравится?
Что-то мокрое ткнулось в щеку, вырывая из мира грез. В руках Фана пыхтел пузатый щенок. От взъерошенной шерстки пахло сеном, немного собакой и молоком.
— Держите! Он ваш!
— Мой?
Вот это да! Я так долго просила у родителей собаку, но они всегда отказывали! А тут…
— Что, правда?
Фан кивнул, а стоящий недалеко мужчина улыбнулся. Рядом с ним сидела сука с отвисшими сосцами.
— Мой!
Какое же это блаженство, зарыться лицом в мягкую шерстку, чувствовать, как тычется в ладонь холодный носик, как блестят черные глаза-пуговки… В это момент я любила весь мир!
Но хорошее всегда быстро заканчивается. Пришла пора уходить. Я брела, прижимая к себе задремавшего малыша, и не знала, как его назвать.
— Подождите немного, — улыбался Фан, — он сам подскажет, что ему нравится!
Наверное, так было правильно.
Впервые за много дней душу не терзала тревога. Я заснула легко и быстро, и во сне видела похожие на крохотные лампочки светящиеся точки. Они сияли в темной шкуре небесных овец, и созвездия двигались по кругу оттого, что пастушьи собаки гнали стада сначала на луг, а потом обратно, в теплую и уютную овчарню.
Разбудил звон разбившейся посуды и громкий смех. Что стряслось?
Щенка не было. Я прямо босиком и в ночной сорочке подбежала к окну.
Малыш сидел на руках у Дэя и самозабвенно хватал того за пальцы, а Кэтси собирала разбитые тарелки.
— Что случилось?
— Доброе утро! — Фан тут же появился на веранде и помахал рукой. — Ничего особенного. Щенок научился ставить подножки!
— Сейчас выйду!
Ничего страшного не случилось, но следовало поторопиться. К тому же мне не нравилось то, что малыша забрали из спальни без разрешения. Собака моя! И заботиться о нем должна я! Могли бы и разбудить.
