— Нет. — ответила гостья. — Не успели. Мы ж не думали, что он так быстро…
Супруг перебил ее:
— Но мы созванивались!
— По крупным праздникам. — фыркнул/ла Фефочка, впервые подав голос.
Оба родителя ткнули чадо локтями, с правом и левой стороны, соответственно.
Павел Иванович, видимо, занервничал. С трудом высвободив пятку из своего лаптя, он начал болтать им на ступне.
— Аристарх был чудесным человеком! — заговорила Лидия. — Добрым, неконфликтным…
— А вы в каком родстве состояли? — спросила я.
— Ну… — протянул гость. — Где-то… по отцовской линии.
— А другие родственники есть? — уточнила я.
— Нет! — хором ответили супруги.
— А вы знаете про завещание? — задала я новый вопрос.
Посетители занервничали:
— Какое еще завещание?
— Мой коллега, местный участковый, говорит, что ваш родственник оставил завещание.
Тут супруги дружно рассмеялись, потом Павел Иванович добродушно произнес:
— Ну, нам то завещание не нужно! Что он там мог завещать? Зачем нам вещи? Материальное, это все пыль и тлен! Нам дорога память…
Фефочка снова громко фыркнул/ла.
Оба родителя вновь пихнули ребенка локтями. Затем Лидия выразительно посмотрела на супруга. Тот, похоже, занервничал еще больше, снова начал раскачивать свой лапоть. В итоге, тот улетел на другой конец комнаты.
Я, было, начала подниматься со своего места, но владелец лаптя меня остановил:
— Сидите, сидите, я сам!
И остался сидеть на месте.
Ко мне немедленно обратилась его жена:
— Милочка, а давно вы тут живете?
— Я тут временно, сегодня только въехала.
— А! Понятно… Не боитесь?
— Кого?
— Да так, незнакомое место…
— Нет. — я быстро перевела разговор в нужное мне русло. — Можно задать пару вопросов о вашем покойном родственнике? Скажите, он в последнее время не жаловался вам на что-нибудь? Не казался подавленным? Боялся чего-то?
Супруги переглянулись и растерянно друг на друга посмотрели. Подал голос плод их любви:
— Так в этом месяце крупных праздников не было.
— Фефа! — одернула чадо мать. — Смотри! Обидишь деда и…
Она запнулась.
— Так вы с ним не общались, после переезда? — на всякий случай уточнила я, хотя и так было ясно.
— Нет… Понимаете, ребенок девятый класс заканчивает, ГИА…
— А вы не знаете, другие знакомые у него были? Старые приятели?
— Нет. — уверенно ответил Павел Иванович. — Все поумирали. Он тогда и удалился в свою землянку, потому что никого из близких не осталось. В смысле, кроме нас.
— Он сказал, что ушел умирать. А через двадцать лет передумал. — торопливо добавила гостья. — Он, вообще-то, крепкий был. Особенно, когда двадцать лет в лесу просидел.
