– Марина, представь себе такую наглость, он вздумал вернуться, – это вновь оказалась Алина.
– Кто вернулся?
– Вадим!
Вот уж кого не ждала увидеть в своем доме моя подруга, так это законного супруга! Выплеснув бурный поток определений, адресованных бывшему мужу, Алина рассказала, как обстояло дело:
– Буквально после телефонного разговора с тобой в дверь позвонили. На правах хозяина Шульц пошел открывать дверь. И каково же было мое удивление, когда на пороге моей квартиры я увидела этого старого ловеласа, Вадима. Это значит, он наездился, нагулялся, накобелился и теперь решил отоспаться дома. Но не тут-то было, ты ведь меня знаешь, я женщина воспитанная и интеллигентная, молча, без какого-либо намека на скандал показала ему на дверь. Единственное, что я ему сказала, чтобы он пару дней попользовался вещами, которые были отобраны им для командировки, остальное я перешлю почтой, не хочу сегодня выворачивать шкафы и упаковывать его вещи в чемоданы. Ты бы видела, как Вадим вскипел, мне было стыдно перед человеком, я имею в виду Шульца, за то, что у моего сына такой биологический отец. Представляешь, насколько нужно быть мелочным, чтобы вцепиться в халат, в котором стоял Густав? Ну, я понимаю, этот халат принадлежал ему, но, в конце концов, это же я ему его подарила. Вадим так взорвался, что в прямом смысле слова выкинул Шульца из тапочек. Да, тапочки тоже его, но это не дает ему права кидаться на подданного чужой страны. Что он говорил в мой адрес, это вообще страх господний, он приписал мне все смертные грехи. Это мне, женщине, которая была верна ему долгие годы! А сам-то? До чего дожил? На старости лет, под видом конференции наслаждается в объятиях молоденьких аспиранток. Но я не стала ни в чем его упрекать, ты ведь меня знаешь. Потом он начал давить на ребенка, пытаться выяснить, с кем ему лучше, с родным отцом или с матерью, которой никогда нет дома! Где, интересно, я есть, как не дома? А Густав, видите ли, орангутанг! Так сказать о человеке, который хотел моему сыну заменить отца! Неслыханное хамство! Тут Шульц со своим языковым барьером меня спрашивает: «Если родной отец хочет повести сына в зоосад посмотреть на обезьян, почему он так нервничает? Пускай берет и идет». А Блинов ему так противно в лицо смеется и говорит, что уже посмотрел самку павиана и самца рыжего орангутанга и в зоосаде ему смотреть нечего, забрал Саньку, и они ушли.
– Куда?
– К тебе. Ты уж подожди их дома, никуда не уходи. Пускай у тебя поживут. Мне спокойней будет. Ты за ними присмотришь. Олега нет, квартира пустая. Делать тебе, по большому счету, нечего. Они у меня неприхотливые, едят все. Саньке покупай сосиски сливочные, он их любит. И обязательно йогурты, только не обезжиренные. На ребенке не экономь. Апельсины не давай – у него на них аллергия. В школу пойдет после праздников, проверишь у него математику, и диктанты попишите. Что еще? А Вадим сам пусть ищет пропитание. Он меня разозлил, и я думать о нем не хочу. Это же надо – меня обозвать самкой павиана! Какая она из себя – помнишь?
