«Домой… в Новосибирск. Сегодня же…»
***
31 декабря
Новый год
Сижу на диване в спортивном костюме, сморкаясь в платочек и периодически кашляя. Приехала в пять утра никакая. Уже по дороге поняла, что заболеваю. Редко когда страдаю таким недугом, а тут… все и сразу. Не кашляю, а лаю.
Подружка уже пять раз приходила, в последний раз принесла салат и голубцы, которые сама сготовила, переживая, что я на праздник оголодаю. Было очень приятно, хотя, возможно нужно переживать, ведь это ее первый кулинарный опыт на этом сложном поприще.
Лидка решила отпраздновать со мной, но куда мне, если я только сплю как хорек и ничего мне не нужно, если быть честной. Оправила соседку к друзьям, чтобы веселилась с ними в кафе, а я уж как-нибудь с соплями и лимонами.
Соловьев, всю дорогу от клуба и пока прощалась с мамой и отчимом, а также с Лизкой, молчал. Саня чувствовал мой настрой и поэтому даже не задавал никаких вопросов ни на какую тему. И как только мы приехали на двух машинах в Новосибирск, урулил к себе, буркнув, что завтра навестит.
После того, как выспалась, выпила три кружки чая с малиновым вареньем (бабушка Лиды вообще никогда не отдыхает осенью, трудится за троих на даче), выпила таблетки, которые нашла у себя (надо будет купить), и под сказку «Три орешка для золушки» уснула.
Разбудил меня громкий шум, который отдавался в голове, как колокол в церкви. Поднялась с мычанием и, схватив сотовый, увидела, что звонит сестра.
Посмотрела на время – 23:40, и вздохнула.
Через секунду ответила на звонок, после незапланированного кашля, хрипло проговорив:
– Привет.
– Кристи, как ты ужасно кашляешь! Слов нет! Ты врача вызывала?
– Нет, – буркнула, пультом вновь включая любимую сказку на внешнем жестком диске, так как просыпаю ее уже второй раз.
– Вызови! – посоветовала мне сестренка.
– Ага, он сразу же бросится ко мне… за двадцать минут до Нового года. Прямо пяточки сверкают…
– Ой, точно! А в Австрии только без двадцати шесть, – довольно похвалилась она, радостно намекая, что они уже вовсю отдыхают в одной из красивейших долин Тироля на лыжном курорте. – Лучше бы ты у нас осталась.
– И болела бы в огромном доме…ОДНА. Нет уж! Я дома. Тут и стены помогают.
– Это все твоя дорога, – убежденно проговорила Зелинская.
– Нет, это проклятые туфельки в мороз! – буркнула я, и вновь прокашлялась. Горло внутри прямо раздирало от боли.
– Эхх-х я еще больше чувствую себя виноватой. Прости меня, – почти слезно выдавила Лизавета, вновь начиная извиняться.
