Вердарф скрипнул зубами и сделал шаг к жене, но Ниналия с малышкой отодвинулась дальше на огромной кровати.
— Не подходи, — с мольбой прошептала она.
— Ты же знаешь, что я сделаю по-своему, — невозмутимо и безразлично произнес мужчина.
— Отдай ее мне! Скажи всем, что хочешь, лишь бы она была со мной.
— Нет.
— Ты забрал у меня сына, — в гневе крикнула драконица.
— Я не забирал, ты видишь его.
— Бред. Я не могу прижать свою кровинку и сказать, что я его люблю, — прорычала женщина.
— Ты можешь сделать из него слабака, а мне нужен безжалостный бескомпромиссный наследник.
— Он мой сын, а я вижу его только в столовой. Или из далека, когда он тренируется, а ему всего семь лет, — негодующе шипела женщина, качая маленькую малышку, уже не спавшую от громкого разговора родителей.
— Он воин и дракон. Конар будет самым сильным и могущественным драконом, и никто не посмеет посягнуть на наше правление в гильдии черных драконов. И в нем нет места для этого… создания, — презрительно выдавил повелитель.
— Это моя дочь! И мне все равно, что она слабенькая. Она моя! — с бешенством зарычала она, прекрасно зная, как эта сволочь не любит, когда она с ним так разговаривала. Но сейчас… она не могла по-другому.
— Ниналия! — грозно рявкнул он.
— Пожалуйста, не забирай ее. Умоляю! — уже спокойнее сказала женщина, боясь, что он вновь поднимет на нее руку.
— Я не могу не забрать, — разочарованно произнес дракон, не чувствуя сожаления, только огорчение, что жена родила ему слабого ребенка. — Ты, скажи спасибо, что я не зол на тебя за потраченные девять месяцев, три из которых к тебе нельзя было подходить.
— А в чем огорчение? Продажные женщины были рады помочь тебе, — равнодушно сказала Ниналия.
— Я хотел только тебя, — прорычал он. — А ты вынашивала ЭТО.
Черная драконица зарычала и оскалилась:
— Она не это, а моя дочь! И как ты смеешь мне что-то высказывать? Ты со своим магом насильно удержали твое семя во мне, не имея на это право. И ты хотел без последствий? Еще смеешь мне высказывать? — шипела она.
— Конар…
— Моя драконица с каждым разом сильнее сопротивляется этой магии, вот и последствия.
— Нет, я хочу наследников, — уверенно сказал Вердарф.
— А я нет! — выкрикнула женщина, дрожащими руками прижимая к себе дочь.
— Твое мнение не имеет значения. Ты — женщина и твой удел согревать мою постель и дарить сильных детей.
— Как же я тебя ненавижу, — прохрипела Ниналия, не сдерживая горьких слез. — Ненавижу каждой частичкой своего тела.
