После ванны служанки подали охлажденный цветочный чай. Анна задумчиво наблюдала за парящими в глубине чашки лепестками. Злость не проходила, и это выводило из себя еще больше.
— Наири… — фрейлина осторожно добавила в чай кусочек льда.
Рисунок танца нежно-розовых лепестков тут же изменился.
— Взгляните, как красиво…
Даже пить чай просто так, бездумно, тут не полагалось. Чай?
Анна отставила чашку. Мысль вертелась в голове, скользкая, как уклейка. Но она уже попалась.
— Передайте Её Величеству королеве, что я желаю как следует изучить Малую и Большую церемонии Королевского чаепития и прошу у неё помощи.
Расчет оказался верным — никто, кроме королевы, не смел заваривать цветы дерева Нуи. А заменить их другим сортом чая считалось святотатством.
Королева немедленно ответила согласием. Анна с трудом выдержала длительную церемонию Представления Наири, а впереди маячило ритуальное чаепитие. Но вытерпеть это казалось проще, чем пусть и кратковременное присутствие короля.
Её Величество оказалась молодой женщиной, на вид — даже младше Анны. Говорила очень тихо, а движения оказались настолько плавными, что даже струя воды из черпачка не потревожила распускающиеся лепестки дивного цветка.
Анна следила во все глаза — понять характер гостьи без плотного общения оказалось сложным. Тем более, столкнувшись с двуличием рорагов. Но с другой стороны, чаепитие могло оказаться отличной возможностью встречаться чаще.
Разлив чай, королева первая поднесла чашку к губам:
— Наири следует выдержать положенное время, на случай, если чай отравлен, — ветром в листве прошелестел тихий голос.
— Но почему тогда чай пробуете вы, Ваше Величество? — удивилась Анна.
— Это традиция, — опустила взгляд королева.
А потом, отставив чашку, скользнула на пол, к самым ногам Анны:
— Наири, умоляю о прощении!
Анна чуть не взвыла. Опять! Но сейчас королева нужна была ей как никто, пришлось стерпеть.
— Какое же преступление вы совершили, Ваше Величество?
— Я прошу прощения за поведение своего мужа…
Анна огляделась, не зная, как реагировать. Рораги с места не сдвинулись, застыли с каменными лицами. Эйр тоже замер, заложив руки за спину. Служанки стояли так, словно ничего не происходило. Да и сама королева не обращала внимания на присутствующих.
— Ваше Величество, встаньте…
— Нет, Наири. Пока вы не даруете моему мужу прощение…
— Я не понимаю, почему за него вы извиняетесь. Поэтому вам лучше встать.
— Как скажете, Наири.
Королева пересела в низкое кресло. Несчастный взгляд, которым она провожала Анну, роднил её с обиженным щенком.
