— Куда мы хоть идем-то?
— Не знаю, — пожала плечами я.
Парень споткнулся, остановившись, и недоверчиво переспросил:
— Как не знаешь?
— Так не знаю. В незнакомых местах я полагаюсь только на искательское чутье, и оно всегда приводит, куда нужно.
И привело. Мой спутник, пройдя сотню шагов, опять остановился, а я едва не уткнулась носом в его спину.
— Ну, что там? — и, привстав на цыпочки, попыталась выглянуть из-за его плеча.
— Видимо, то, что нужно, — едко отозвался он и посторонился.
Мы стояли на краю пропасти. Окруженная снежной каймой и подернутая ряской облаков, она дополнила ответ парня гулким эхом. Я задумчиво потерла кончик носа, а Эраш позволил себе в очередной раз меня уколоть:
— Это сюда вело пресловутое чутье искателя, да? Или ты шла, куда глаза глядят, и теперь мы заблудились?
— Искатель не может заблудиться, — с достоинством возразила я, — он просто долго размышляет над выбором верного направления и перебирает различные варианты пути.
— Правда? — он скопировал мою вредную интонацию и приподнятую бровь.
— Абсолютная, — я посторонилась, пропуская Эраша вперед. — Стоя на месте, ничего не найдешь. Поиски полезны, даже если их результат не радует.
— В чем же тогда смысл? — удивился парень, возвращаясь на тропу и снова углубляясь в лес.
— В ходе поиска, разумеется, — пояснила я. — Плох тот искатель, что ищет лишь результата. Его достижение приносит много больше.
— Что же?
— Опыт, знания, приключения… Удовольствие от ощущения тайны и постижения неизвестности.
— Может, ты и от этого… приключения удовольствие получишь? — голос парня дрогнул, и он посторонился, прижимаясь к дереву.
И я снова оказалась один на один с неприятностью. Правда, по сравнению с шушушем эта неприятность не была столь страшной и опасной. Во всяком случае, для меня как для темной. Для других — да, она смерти подобна. А для меня… очередной дар Забытых островов, неожиданный и приятный.
Эраш отступил к деревьям, видимо, ожидая, что я опять начну швыряться заклятьями и защищать его сутулую спину и неуемную задницу, но… Вместо этого я улыбнулась и шагнула навстречу бальзару. Огромный черный змей эпохи Изначальности, в чьих мудрых глазах замерла первозданная тьма, тихо зашипел, наклоняясь ко мне, зашелестел чешуйчатым телом, заключая меня в кольцо. Да, для других бальзар — смерть, но я с ним одной силы, одной… крови и памяти. Мы священны друг для друга.
Я придирчиво изучила его с головы до кончика хвоста и одобрительно хмыкнула. Да, изучив останки змея, мы практически угадали с его истинным обликом… Длиной — в три средних человеческих роста, толщиной — с солидное дерево, с приплюснутой головой, раскосыми темными глазами, узкими острыми клыками на нижней челюсти, двухвостый. Перехватив мой изучающий взгляд, змей облизнулся, и меж клыков мелькнул черный раздвоенный язык, а на землю закапала ядовитая слюна.
