Я извернулась в кресле, доставая из кармана брошенного камзола коготь и демонстрируя его Валкоту.
— Он помог нам выжить после встречи с роуг.
— В отчетах этого не было.
— Ты думаешь, что встреча с сангиром это то, что нужно писать в отчете? Мы после того, как вернулись, рассказали все руководителю практики. Как он орал, — я усмехнулась. — Мы едва на ногах стояли, один из нас вообще много крови потерял, но слушали и молчали. Наоравшись, он велел забыть обо всем и никогда не упоминать. Как и про птицу роуг. Пятеро выпускников точно не могли бы справиться с этой тварью самостоятельно.
— Кто был с тобой?
— Ребят не сдам, — посерьезнев, ответила я. — И не проси. Не стоит все ворошить. Знаешь, о чем я подумала? Что роуг налетел на нас неспроста. Птичка не любит с гор спускаться и на равнине появляется очень и очень редко.
— Думаешь, он наслал ее на вас?
— И героически спас? Не знаю. Для этого надо сильно постараться. Но сомнения у меня возникли.
— Но зачем?
— А зачем он появился здесь? Не знаю, — устало ответила ему, потирая переносицу.
— И как он? Как сангир?
— Сильный, опасный и немного сумасшедший.
— Сумасшедший?
— Да. Эксцентричный и юмор у него… странный.
— Как ты узнала его сегодня? Увидела?
— Нет, не видела. По ощущениям. По голосу, повадкам, манере разговора. Пусть он всего искрящий, но его сила… Моя искра взбесилась. Нестабильность дара, собственные эмоции. Невозможность просканировать и заметить.
— Может, тебе все это показалось?
— Честно говоря, я была бы рада, если бы показалось. Лучше иметь дело со шпионами, чем с сумасшедшим отщепенцем, которому не одна сотня лет.
— Как ты думаешь, что ему нужно? Почему решил вмешаться в союз Петреи и Райдера? После стольких лет молчания и забвения?
У меня был только один ответ на этот вопрос.
— Игра.
— Игра? И кто же с кем играет?
— Они играют. Нами. Теперь ты понимаешь, почему Крост промолчал. Это не та информация, которую стоит рассказывать Адонии.
— Да, ты права.
— И я бы попросила тебя не распространяться.
— Я не болтливый.
— Помню, — тихо ответила ему.
Встреча взглядов. Не стоило этого делать, но я так устала, что забыла об осторожности.
Память. Она причудлива и изменчива. Мне казалось, что нам нечего вспомнить, кроме ссор и моих упреков, но нет. Отчего-то в памяти стали всплывать совсем иные воспоминания. Наш танец на свадьбе Селины и Дерека, поздравления на дни рождении, когда я была так счастлива, что не хотела портить себе настроение и позволяла приблизиться. Или то столкновение в коридоре, когда он выходил из спальни графа Элкиза после дуэли последнего за честь невесты.
