— После глубоких раздумий, сверившись со временем восхода Луны и захода Солнца, посмотрев расположение планет и заглянув в магические книги, я выяснила… — и тут она сменила тон и весело закончила: — что совсем скоро Стэнн и Джэффас придут на обед и останутся голодными, потому что у нас ещё ничего не готово.
Не ожидавшая такого подвоха, я сначала растерянно посмотрела на неё, а потом рассмеялась:
— А я уж всерьёз решила, что вы мне какую-то страшную тайну откроете.
— А я и открыла, — тоже рассмеялась прорицательница. — И вообще, на кухне разговаривать удобнее, так что пойдём в дом.
Мы зашагали к крыльцу, а я вдруг вспомнила вопрос, который вертелся у меня на языке в момент нашей встречи, но про который я забыла, увлёкшись этим необычным разговором.
— Леди Икэсса, а что вы делали, когда я пришла?
— Да ничего особенного, — махнула рукой садовница. — Я уже несколько недель пытаюсь вывести новый сорт роз. Чтобы цветы, раскрываясь, издавали чуть слышный хрустальный звон. Мне такая роза во сне приснилась и так меня очаровала, что, проснувшись, я сразу отправилась в сад экспериментировать. Но пока — безуспешно. Ну, ничего, жизнь длинная, думаю, у меня всё получится.
— Конечно, получится! — без тени сомнения подтвердила я, открывая дверь в кухню. — К началу осени выведете.
И испуганно замолчала, прислушиваясь к своим ощущениям: откуда такая уверенность?
А леди Икэсса буквально расцвела от радости:
— Спасибо, Селена! А то я уж начала думать, что эта задача мне не по силам. Но и от мечты отказываться тоже не хотелось. Значит, продолжаю эксперименты.
Я чуть не заплакала:
— Вы думаете, это я предсказала? А если у вас так и не выйдет?
— Селена, — леди Икэсса внимательно посмотрела на меня. — Почему ты так сопротивляешься своему дару? Чего ты боишься?
Я опустилась на стул и, уткнувшись взглядом в столешницу, стала внимательно разглядывать рисунок на скатерти, надеясь, что чародейка, занявшись обедом, прекратит меня допрашивать. Леди Икэсса, так и не дождавшись ответа, начала колдовать над продуктами, и вскоре по кухне разлились совершенно фантастические ароматы, от которых в животе сразу заурчало. Но, к моей досаде, вопрос свой она не забыла и периодически вопросительно посматривала на меня, поэтому я, наконец, нехотя выдавила:
— Понимаете, леди Икэсса… там, в реальном мире, я ничем не выделяюсь. У меня нет никаких особых способностей и талантов. Так… серая мышка… абсолютно рядовой гражданин своей страны, каких миллионы. Может быть, поэтому мне так трудно принять, что здесь во мне оказался такой, скажем прямо, не каждому присущий дар. Я боюсь, что он мне только снится, а когда Стэнн всё-таки добьётся своего и перетащит меня сюда насовсем, выяснится, что я — полная бездарность и ничего не могу. Ни колдовать, ни пророчествовать. И тогда — только в петлю. Потому что становиться бездарностью после того, как почувствовал свою силу, намного труднее, чем просто быть бездарностью с самого начала.
