Пауза в разговоре становится неприлично долгой. Одинокие смешки коллег перерастают в едва сдерживаемый хохот. Причина их веселья ясна, но в корне неверна. С превеликим удовольствием разрушу образ восторженной поклонницы или девицы, падкой на мужскую красоту.
— Это вы не смогли раскрыть дело о висельнике из Солье! — напоминаю наставнику малоизвестный и крайне неприятный факт из его прошлого. В правильности определения статуса господина Калло я ни капли не сомневаюсь.
— Фамилия? — требует он ровным голосом.
Позади меня больше никто не смеётся. Более того, господа и вздохнуть-то не решаются. Скверно! Не стоило с таким восторгом демонстрировать свою осведомлённость! Довести человека до бешенства одним предложением — мой новый рекорд.
— Мерод, — впервые в жизни не чувствую неловкости за то, что пользуюсь родственными связями… О! но я же никогда прежде к ним не прибегала в сложных ситуациях! Буду считать — один раз можно.
— Мерод? — недобрый огонь в глазах господина Калло превращается в тлеющие угли. — Дочь Макрэ?
— Племянница.
Мужчина кивает и бросает короткий взгляд поверх моей макушки, но тут же возвращается к моему лицу.
— И как он?
— Лучше всех нас, — говорю совершенно искренне.
— Вот как? — господин Калло отчего-то выглядит удивлённым. — Что ж, в следующий раз, когда будете с ним беседовать, передайте ему моё почтение. Если вас не затруднит.
— Боюсь, я не могу исполнить вашу просьбу.
— Отчего же? — от собеседника вновь веет холодком.
— Одиннадцать лет назад Единый прервал его Путь.
Витиеватая фраза вызывает у мужчины усмешку.
— Выходит, в сочувствии и соболезнованиях вы не нуждаетесь.
Весьма спорное утверждение. Позволяю себе скопировать гримасу господина Калло и возражаю ему:
— Я в них нуждаюсь, как и любой живой человек, но от вас мне их вряд ли дождаться.
— Совершенно верно, — мрачнеет он, цепким взглядом окидывая комнату. Должно быть, ищет повод, чтобы выплеснуть накопившееся недовольство. Стоит ему принюхаться, как этот повод находится. — Пьер, с каких это пор в кабинетах разрешено курить? — весьма недовольным тоном вопрошает мужчина.
Я оборачиваюсь понаблюдать за реакцией господина Нико на упрёк коллеги. Провинившийся кривит недовольную мину. Его соучастник предпринимает попытку как можно незаметнее переместиться к моему столу. Могу предположить, его цель — заслонить своей фигурой бардак на нём. Шансов на успех затея не имеет изначально. Комплекция господина Лестейна не соответствует объёмам сооружений, украшающих столешницу.
