В чём профессор Обели видел их важность? Судя по порядку, царящему в каждом уголке квартиры, где нет ничего лишнего, и всё лежит на своих местах, ради каких-то сантиментальных чувств он не стал бы копить гору макулатуры…
Все его труды на видных местах. Воруй — не хочу! А писем нет. Неужели, они были важнее? Если да, то почему?
Информация? Прочитал, оказалась ненужной — выбросил письмо. Оказалась нужной — переписал куда-нибудь. Так ведь искать потом проще.
Люди? Возвращаемся к записной книжке… Множество фамилий и адресов тех, с кем свела его жизнь… Его жизнь. Его собственная жизнь. Жизнь без помощи отца. Химик — это то, на кого он выучился благодаря родителю, а известный учёный — то, кем он стал сам. Благодаря своим связям. И профессор эти связи расширял… они стали для него важнее исследований.
— Рен! — мой голос заполняет всю спальню. Ох, я думала, получится тише!
Слышится тяжёлый топот, немного заглушаемый старинными ковровыми дорожками.
— Мелина! — молодой человек останавливается в дверях и опирается на косяк. — Ты почему кричишь?
— Профессор Обели обращался с просьбами к тем студентам, которым помог? После того, как он их устраивал на новые места.
— Да, — всё ещё обеспокоенный сокурсник склоняет голову, подтверждая свои слова, — обращался. Но ничего невыполнимого он не требовал.
Я улыбаюсь, довольная собой. Перемена в моём настроении Рена бодрит:
— Так ты придумала, где искать письма?
— В тайнике. Это его трофеи! Он как паук плёл паутину, а потом в нужный момент дёргал за ниточки!
— Мелина, мне кажется… — в тоне молодого человека угадывается недоверие и лёгкое опасение, но он замолкает, заметив мой взгляд. — Ищем тайник? — вопрос произносится уже без эмоций.
— Да. Сейчас только соображу, где он должен быть…
Едва я настраиваюсь, как меня перебивают.
— Так просто?! — басит Рен, тоже позабыв про конспирацию. Однако раз мой крик не потревожил покой соседей, и в дверь до сих пор не ворвался наряд дозорных или полицейских, пусть себе голосит!
— Проще, чем ты думаешь, — с удовольствием радую своего незаменимого помощника. — Во всех домах этого квартала предусмотрены тайные ходы для того, чтобы в случае необходимости незаметно покинуть здание. Вспомни, в какое время они строились.
Рен послушно напрягает память:
— Во времена, когда только-только осадили храмовников, пытавшихся настроить простых граждан против аристократии, и истерия среди обеих сторон ещё не улеглась до конца.
— Вот именно, — произношу со значением и поднимаю правую руку, прося тишины.
