Дела у магов шли не очень, даже их тройная мощь не шла ни в какое сравнение с силой моей «подружки». В какой-то момент один из монахов потерял концентрацию и был поражён ледяным копьём. Капли крови брызнули в мою сторону и застыли красными льдинками, рассыпавшись от удара о поставленную молодыми магами защиту. И тогда я не выдержала, вскочила и выкинула руки вперёд, пожелав, чтобы эту босоногую заразу унесло от нас как можно дальше. Иного способа избавиться от неё я не видела, а колдовству не обучена, поэтому действовать пришлось на удачу. Только вот со злости я, видать, переборщила, и поток магии, вырвавшийся из меня, оказался слишком силён. И противница не преминула этим воспользоваться, ухватившись даже не за луч, а их скопление, и дёрнув меня к себе.
Приземление вышло жёстким и болезненным. Крыша высокого каменного здания, вдруг обнаружившегося в лесу, оказалась слишком покатой для того, чтобы на ней возможно было удержаться. Глаза моей «подружки» расширились то ли от удивления, то ли от страха, и она рухнула вниз. Ни крика, ни стонов до меня не донеслось, но может быть, она сознание потеряла. Хотя, кого я обманываю?! Плакать о ней всё равно не буду, дамочка явно не добра всем желала. Мне повезло больше, чем темноволосой — рядом оказалась труба, за которую я и уцепилась. А снизу уже обнаружили своё присутствие люди, точнее — мужчина, бурно выразивший своё недовольство появлением посторонних тел на по земле.
Синяя вспышка озарила окружающее пространство и добрались аж до верхушек деревьев. Опасаясь неизвестности, зажмурилась, а когда открыла глаза обнаружила повергшего меня в ступор человека. Правда, в этом утверждении не была уверена, подумав, что передо мной местное божество, настолько нереальным красавцем показался мне мужчина. Его длинные светлые волосы ранее, вероятно, были убраны в хвост, а теперь немного растрепались. Белые пряди потянулись в мою сторону, повинуясь порыву расшалившегося ветра, завораживающе извиваясь тонкими змейками. Я бы потрогала такое чудо, но отпускать трубу, за которую я держалась обеими руками, было страшно. Пока мои порывы боролись с страхом, нечеловеческие, почти чёрные глаза изучали новое украшение крыши и не выражали ничего, кроме раздражения. Даже не знаю, чего мне в этот момент хотелось больше — оказаться на твёрдой почве или увидеть интерес к своей персоне в глазах незнакомца. А взгляд проникал внутрь меня и заставлял сердце биться всё чаще в безуспешной попытке вырваться из груди.
