«Сейчас как треснет кулаком по крыше, и все – прощай, мама. Никакой металл не выдержит его удара. Господи, откуда такие громилы берутся? На каком «Геркулесе» их выращивают? Сейчас убивать начнет», – подумала я, подсознательно вжимаясь в спинку сиденья.
– Что же ты делаешь, обезьяна с гранатой? – делано ласково спросил он, наклоняясь к водительскому окну. Алина так и не решилась опустить стеклоподъемник, и водителю приходилось объясняться с ней через стекло.
– Я? А что я? Я еду и еду. А вы дистанцию не соблюдаете и скорость превышаете, – залепетала она скорее для меня и себя, чем для него. Вряд ли через стекло он мог ее слышать.
Он постучал костяшками пальцев по окну: мол, выходи или на худой конец опусти стекло. Алина подчинилась и приоткрыла окошко ровно на один сантиметр.
– Ты в курсе, что попала на бабки?
– Я? – упала на дурочку моя подруга. – Я ведь ничего. Я ведь только на светофоре остановилась. Вы даже меня не коснулись… А те кто ехал за вами… Вот с ними и разбирайтесь…
Он стоял и надменно качал головой, сложив руки на груди и слушая ее бессвязный лепет. Наверное, именно эта относительная лояльность приободрила Алину. В ее голосе зазвучали слабые, едва слышные нотки протеста:
– А если будете мне угрожать, я вызову своего адвоката, а еще знакомого полицейского. Он у меня майор, не хухры-мухры. Моя подруга уже его вызвала. Марина, ты ведь уже вызвала Воронкова? – она повернула ко мне свое перепуганное лицо.
– Майор? – хмыкнул водитель «Лексуса». – Нашла кем пугать! Да моему шефу генералы честь отдают! И адвоката можешь своего не приглашать, пустая трата времени. Так что расслабься, детка. Вспомни, что ты можешь продать и заложить. Потому как эта машина, – он показал оттопыренным от кулака большим пальцем назад, за спину, – немалых денег стоит. Ты где живешь, красавица?
– Простите, – я перевесилась через Алину, состояние которой приближалось к коматозному. Ее неестественная бледность давала повод сомневаться, а жива ли она, моя храбрая подруга? Она сидела словно вкопанная, мертвой хваткой вцепившись в руль автомобиля и зажмурив от страха глаза. И только губы, синева которых перебивала цвет губной помады, нервно подрагивали в такт редким биениям сердца, – значит, жива, пока еще. – Вы, пожалуйста, нас не пугайте, – набралась я смелости возразить водителю пострадавшего «Лексуса», – если мы и виновники ДТП, то только косвенные. Вы сами виноваты в аварии: гнали с превышением скорости.
