– Да, он мне говорил, что собирается. Сказал, за такую цену, какую предложило туристическое агентство, грех не поехать. Когда еще такая возможность представится? Он и меня звал, да только я уж на море настроился.
– А зачем вы рассказали об этой поездке Павлу? – неожиданно спросила Алина.
Я поняла, зачем ей это надо знать. Мне тоже показалось, что Владимир ревновал Бориса к жене, к старым друзьям, к Людке Дегтяревой, совершенно некстати вернувшейся из Америки. Не скажу, что Владимир зло отзывался об этих людях, но нотки недовольства явственно слышались, когда речь заходила о них. Владимир, зная об амбициях Павла Кротова, запросто мог подтолкнуть того к мысли, что картину у него купили из жалости, по старой дружбе. Возможно, расчет был и на то, что в поездке Борис проговорится и Павел догадается обо всем сам. В этом случае былые дружеские отношения вряд ли возобновятся, ведь для человека, в сердце которого живет гордыня, дружба и жалость – понятия несовместные.
– Странный вопрос. Вот уж не думал, что работники турагенств не заинтересованы в клиентах? – Владимир даже на секунду остановился, чтобы посмотреть на уникальных работников туристического бизнеса.
В эту минуту мне показалось, что я знаю, о чем думает Антипов: «Не слишком ли много вопросов они задают для работников турагентства?»
– Мы заинтересованы, – вместо Алины ответила я. – И все же ответьте, вы сказали Павлу просто так?
– Нет. Я тоже хотел помочь Павлу. Думал, что он у Бориса уму-разуму научится.
– Не боялись, что Павел узнает правду, кто купил у него картину?
– А мне-то чего бояться? Деньги Бориса. Это не мое, а его право говорить, кто истинный покупатель Пашкиного «шедевра». Вы быстрее идти можете? – недовольно бросил он, меряя прыжками последний лестничный пролет.
«Вот и пойми его – правду он говорит или лукавит», – подумала я и бросилась догонять Антипова, который уже распахивал дверь из подъезда на улицу.
Нервозность Антипова и его боязнь опоздать передалась и Алине. Она заранее вытащила из сумки ключи и при приближении к «Опелю» клацнула брелком. Автомобиль пискнул, и мы с рекордной скоростью просочились внутрь салона.
– Ехать куда? – спросила Алина, поворачивая ключ в замке зажигания.
– Выезжайте на проспект Ильича, перед площадью Конституции налево, а там я вам покажу, – скомандовал Антипов и, расслабившись, откинулся на спинку сидения. Через секунду он смежил веки и блаженно зевнул.
– Скажите, Владимир, – вырвала я его из состояния легкой дремы, – а когда вы в последний раз виделись, Борис вел себя спокойно, чувства тревоги в нем не замечали, он не заговаривал о скорой смерти?
