Поселили ее в самой дальней комнате, довольно симпатичной, но явно не обитаемой. Кажется, пыль здесь не протирали несколько лет.
- Если что-нибудь понадобится, зови.
Луиджи ушел, оставив Саран беспомощно оглядываться по сторонам. Ну и что ей делать? Уборку? Вещей, чтобы раскладывать по полкам, все равно нет. Ложиться
спать? Нельзя пока. Зови, если что-нибудь понадобиться! Ха! Как насчет зубной щетки? Или полотенца? Саран вышла из комнаты. Луиджи возился в спальне
напротив, дверь была чуть приоткрыта. Ее словно приглашали заглянуть.
Саран едва слышно фыркнула и пошла к лестнице. Спальня Луиджи может и подождать, хорошо бы сначала взглянуть на весь остальной дом, особенно - на
содержимое холодильника и кофемолки. Под нескончаемый мерзкий скрип половиц она изучила гостиную - просторную, но уставленную старой мебелью и неуютную, -
ванную - тоже давно не знавшую ремонта, но с хотя бы относительно свежей сантехникой - и кухню. Там Саран ждало самое большое разочарование.
По сути холодильник оказался пуст. Остатки доисторической пиццы и недоеденный неделю назад салат она за еду не считала. Плюс пара кусочков нарезанного
сыра, полдесятка яиц и клюквенный сироп. С одной стороны, ничего удивительного - в доме явно подолгу не жили, а с другой - что мешало завести домработницу
или экономку, которая бы следила за порядком?
Хоть кофе отыскался, причем сразу несколько сортов. Саран выбрала ту пачку, которая обещала наибольшую крепость. Смолола. В этот момент на лестнице
послышались шаги, и задачу по поиску джезвы и кружек удалось переложить на плечи ближнего.
- Итак? - спросила Саран, когда Луиджи выставил на стол три фарфоровые чашки. - Что там с Татией?
Сервиз был не из дешевых - стенки чашек, если взглянуть на свет, казались почти прозрачными. Сбоку на каждой извивались стилизованные буквы: FG. Чей-то
личный вензель? Интересно, сервиз достался по наследству или его подарил кто-то из клиентов?
Луиджи набрал воды из-под крана и начала рассказывать:
- После пожара у Татии появились проблемы с легкими. Она не может самостоятельно дышать. И на аппарате долго не продержится. Поэтому то, над чем мы
работали последние десять лет, придется завершить в кратчайшие сроки. Врачи говорят, что больше трех недель Татия не продержится. Значит, у нас есть всего
три недели, чтобы уничтожить Аномалию.
- Ту самую Аномалию? - уточнила Саран.
- Ту самую, - подтвердил Луиджи и как ни в чем ни бывало принялся разливать кофе. - Сахар?
