— Иначе что? — он прищурился, подобрался, и за его спиной мелькнула тень скользкого хвоста. Ударила по барной стойке, зазмеилась по полу.
— Понятно… — резюмировала уныло.
Терпеть ненавижу, но ради дела… Я вздохнула и опустила плечи, «сдаваясь», а Аспид расслабился, растворяя змеиную тень в полумраке бара, и победно хмыкнул. Я сложила руки на коленях, привычно уставилась на свой маникюр и спокойно спросила:
— Аспид, как думаешь, что случится с твоими легкими, если я выстужу в них в воздух? А потом нагрею? Градусов так до трехсот?
— Не посмееш-шь… — и снова тень хвоста замаячила на полу, подбираясь к моим ногам.
— Посмею.
— Против правил работы с нечистью и Верховной? — не поверил Аспид и напрягся.
— Первым правила нарушаешь ты, отказываясь сотрудничать, — надо бы ногтями заняться, а то смотреть стыдно… — А Верховная — моя тетя, и я ее единственная и любимая племянница, — я равнодушно пожала плечами. — Она мне все простит. И от чего угодно отмажет. А вот кто тебя от пола отскребать будет…
Он дернулся, но я успела раньше. Резко вскинула руку, и его впечатало в барную стойку, выгнуло дугой.
— Убью… — просипел, схватившись за горло. Хвост безвольно распластался по полу, придавленный «плитой» вязкого воздуха. Тьма пугливо загудела, заметалась из угла в угол, тревожа огоньки свечей.
— Вряд ли, — я сжала пальцы на невидимой шее, и Аспид задергался, захрипел. Из его открытого рта повалил пар. — Считаю до пяти — да или нет? Раз…
Сиплое «да» порадовало чрезвычайно. Ибо высунулась недовольная Совесть и предъявила следы угрызений. Я разжала руку, и Аспид сполз на пол.
— У тебя минута. И без глупостей, — предупредила, соскакивая со стола. — Иначе по стенке размажу.
Хочу выпить. И пусть без толку. По-хозяйски перебралась через стойку и ухватила бутылку ликера. Судя по этикетке, жутко дорогого.
— Чего добро переводишь? — буркнул Аспид. Красные глаза горели ненавистью, но в руки он себя брал быстро. Уважаю. — Потом не рассчитаешься.
— Копию чека выпиши, — я села на стойку и откупорила ликер. — Итак? Пару дней назад здесь объявились трое незнакомых и чужих «пауков», о которых почему-то никто не доложил, куда следует…
— На них не написано, что чужаки! — ощерился он.
— А то ты своих постоянных клиентов в лицо не знаешь, — фыркнула я. — Так и скажи, что заплатили. Сколько, кстати?
— Штуку, — неохотно выдавил он и сел на стул, нервно расправляя ворот рубахи, — баксов.
Да уж… Нам, нищим интеллигентным ведьмам, только пытки и остаются.
