Ларион ответил не сразу.
— Боитесь, — он коротко усмехнулся. Дрейзер никак не прокомментировал этот выпад, и Ларион продолжил: — А теперь — захотели узнать?
Прежде чем ответить, Дрейзер сделал еще один глоток.
— Возможно, да, — медленно произнес он.
— Простите, мистер Дрейзер, — Ларион наклонился к нему через стол, — не стоит нарушать свои правила. Если ваши вопросы не касаются нашего контракта, то позвольте я не буду отвечать. — Помолчал и добавил: — По крайней мере пока вы не будете уверены, что действительно хотите это знать.
Дрейзер медленно кивнул.
— Хорошо, — согласился он. — Мне просто хотелось понять, с кем я имею дело. К чему ты готов, а к чему — нет. — Тоже сделал паузу и продолжил: — В частности, неприятен ли я тебе. От этого зависит, как мне взаимодействовать с тобой.
Ларион отвел взгляд.
— Нет, — тихо сказал он, — я вам уже говорил.
Дрейзер молчал. Ему все еще не верилось до конца.
— Я пытаюсь понять, — продолжил он, — на что рассчитывает нормальный на вид парень, когда подписывает контракт с сексуальным извращенцем. Не каждая проститутка будет рада такой работе.
— Вы хорошо платите, — мрачно ответил Ларион. Задумался и продолжил, подбирая слова: — Меня не очень пугает боль. Я боюсь… монотонности. Боюсь, что вся моя жизнь превратится в восьмичасовое ежедневное дерьмо, в котором не останется места для того, что я действительно люблю.
Дрейзера пробрал озноб. Слова Костена вцепились в него, как когти хищного зверя.
— Это достаточный ответ? — Ларион коротко зыркнул на него. — Или вы и дальше собираетесь меня презирать?
— Да, — глухо ответил Дрейзер, — я тебя понимаю.
Снова наступило молчание. Дрейзер перебирал в голове вопросы, которые следовало задать.
— Почему ты все еще не прочитал контракт? — спросил он.
— Я не могу, — мрачно ответил Ларион и потер висок. — Простите, но когда вижу тридцать четыре страницы этой белиберды, меня клонит в сон.
— Тебе проще жизнью рискнуть, чем прочитать тридцатистраничный юридический документ?
— Да.
— Тебе будет трудно жить.
Ларион промолчал. Впрочем, через какое-то время решился и буркнул:
— И я умру молодым.
Дрейзер, однако, уже не слышал последних слов. Он смотрел на вход и думал: какого черта его принесло именно в этот ресторан, когда на набережной с обеих сторон стояло два десятка других?
"Ты знаешь, какого черта, — зло подумал он. — Именно потому, что в этом ресторане бывает он".
Лестер, непривычно лощеный, с длинными волосами, до смешного аккуратно уложенными в крупные завитки, стоял на входе, засунув руки в карманы. Дорогущие джинсы обтягивали бедра так, что желание их сдернуть было почти нестерпимым. С рассеянным любопытством он изучал посетителей. "Как шлюха, которая ищет, кого бы подцепить", — чувствуя, как нарастает злость, подумал Джон.
