Как я его тогда не убила, не знаю. Помню только, что его физиономию украсили царапины от моих ногтей, но не могу сказать почему: я всего лишь наградила его пощёчинами. С двух рук.
Так как это происходило у ворот нашей гимназии, а она стоит на главной площади, назавтра об этой сцене знал весь город.
Вот тогда-то я и узнала, что такое жизнь.
До этого всё по большому счёту было неплохо. Конечно, приходилось экономить на всём, чём можно и нельзя. Даже училась на отлично я не просто так, а чтобы папаше не пришлось платить за учение. Из-за скупости отца Вилма, моя мачеха, сама варила мыло, плела кружева, шила платья и держала кур той мелкой бионской породы, о которой говорят, что эти птички и на камнях прокормятся. Мне регулярно приходилось штопать чулки и крутить ручку крупорушки, а питались мы тем, что готовилось из мясных обрезков, которые приличные люди покупают дворовым псам, хотя денег у папаши хватило бы держать повара и баловать семью изысканными блюдами. Это казалось маленькой девочке лишением и унижением. Ха! Не знаю как там с лишениями, а унижения я хватила полной ложкой как раз в этот период. Дня не проходило, чтобы какой-нибудь скот не пришёл и не начал торговать меня у отца. Брак, естественно, никто не предлагал, только взять на содержание. Самым ужасным было то, что я отлично понимала: отец с удовольствием продал бы меня кому-нибудь, чтобы не держать в доме и не кормить больше. Удерживало его одно соображение: дочь-содержанка положила бы конец существованию торгового дома Вюрцль. После такого скандала гильдия не потерпела бы отца в своих рядах. Спасибо Вилме: она каждый день ездила папаше по мозгам, напоминая об этом обстоятельстве.
Так прошло лето, а в начале осени грянул гром: умерла моя бабушка, мама мамы. Я её плохо знала, она настолько не переваривала моего отца, что не желала появляться в его доме. А вот папаша возлагал на неё большие надежды. Даже назвал меня Гертрудой в её честь. Второе имя — Аделина — мне дали в честь другой бабушки, которую я не могла помнить, так как она умерла задолго до моего рождения.
Так вот. Бабушка Гертруда оставила завещание. Всё своё состояние (немаленькое) она оставила своей единственной внучке (мне), но обставила получение наследства такими условиями, что папаша от злости только скрежетал зубами.
В пространной преамбуле она писала, что всю жизнь мечтала учиться, но её мечте не суждено было сбыться. Поэтому внучка получит её денежки, если поступит в высшее учебное заведение всё равно какой направленности, окончит его и получит диплом. Если же она предпочтёт науке брак, то тогда деньги госпожи Гертруды Манцль останутся в банке ждать того её потомка женского пола, который выберет ученье. Количество поколений значения не имеет, но деньги могут переходить только по женской линии. Если же линия прервётся, а завещание так и не будет исполнено, то всё состояние старушки отойдёт Гремонскому королевскому училищу правоведения, в котором учился последний муж моей бабушки.
