Малыш важно кивнул. Окинул всех собравшихся взглядом. А потом спросил:
— Ниат Эльдор, вы правда будете меня навещать? А я буду вас ждать. И тебя, Алечка, тоже буду ждать.
* * *
Осень в столице куда мягче, чем в Роутоне. Мариус не без удовольствия осматривался, в послеобеденное время центральные улицы Эрифреи были полны людей, звуков и цвета. Все двигалось и перемешивалось, темные сюртуки служащих, белые воротнички, шляпы, пышные юбки. Крытые экипажи, лошади всех мастей — рыжие, гнедые, в яблоках. И витрины кафе и магазинов, броские, декорированные кленовыми листьями из желтой и коричневой бумаги, пузатыми оранжевыми тыквами, плетеными косичками из тонких прутьев и соломы.
В одной руке он нес тяжелый сверток с охранными артефактами, другую согнул в локте — на предплечье, подрагивая, лежала узкая ладонь Алайны Ритц. Ее пришлось изрядно уговаривать, чтоб взяла под руку, и чтобы все это выглядело естественно. Не было видно ее выражения лица из-под вуали, но она сжимала губы так, что, казалось, решается на нечто невероятное.
— Я… я не могу, — шептала она, — простите…
Не могу или не хочу?
И только когда Мариус рыкнул на нее, обреченно подошла и положила ладошку на жесткий рукав сюртука. Ну, подумать только, как будто обесчестил.
Теперь она шла рядом и молчала, и даже в ее молчании Мариус чувствовал обвинение во всех возможных грехах. Зачем только с собой взял?
— Тебе чего-нибудь хочется? — спросил он, желая разбить тяжкое молчание.
— Нет, ниат Эльдор. Спасибо. Ничего не нужно. Вы и без того так много сделали для Тиберика… и для меня…
— Надеюсь, ты не думаешь, что я просто избавился от него, потому что он мне мешал.
— Нет, что вы, ниат Эльдор. Я понимаю, что Тиберику все равно нужно было в школу. И потом, это нападение…
Она умолкла и покачала головой.
— Да, ночной визит интересен, с какой стороны ни глянь, — согласился Мариус, рассеянно посматривая по сторонам.
Они находились в квартале Эрифреи, следующем за Королевской площадью. Здесь было полным-полно фешенебельных ресторанов с открытыми террасами. Мариус заприметил свободный столик и потянул Алайну туда. Она, словно почувствовала неладное, начала упираться, пришлось шикнуть — сразу обмякла, покорно засеменила следом.
— Не надо, — пискнула едва слышно.
— Почему? Я проголодался. Или ты хочешь рядом постоять, м? Шляпку свою можешь не снимать, я не заставляю.
В итоге он, как и подобает ниату с должным воспитанием и образованием, отодвинул стул и помог Алайне Ритц на нем расположиться. Сам же уселся напротив и взял меню.
