Представляю, как бы повел себя в подобной ситуации конюх. С его-то психами и ультиматумами! А блондин взял на ручки, принес в дом, усадил на стул как ребенка. Стоп. Отогнала розовый туман. Куда мысли понесло?
Здесь точно не то место где можно влюбляться и искать половинку. Трезвыми, не романтичными глазами виделось все достаточно мрачно. Закрыли в неизвестном домике. Сколько здесь пробуду, не знаю. А так же и о том, когда покормят и отдадут одежду.
Еще пугала мысль о наказании возле столба. Полагаю, по их законам мне не избежать участи стать новой жертвой. А сколько за «идиоты» и назвать общину группировкой полагается плетей? Так это блондин во время подхватил. Ведь я уже тянулась дернуть старца за бороду. И с языка чуть не сорвался весь мой нецензурный словарный запас. Лучше бы промолчала, а после собрания отыскала лопату. Вот же дурочка прямолинейная…
Послышался скрежет в замочной скважине двери. Поднялась с кровати, и вспомнила, что еще даже не умывалась.
На пороге показался тот самый блондин из коричневой команды. Решила так распределять цвета, званий все равно не знаю. И встретившись с ним глазами, захотелось куда-нибудь спрятаться. Он, весь такой бодрый, свежий с очаровательной улыбкой, которая перестала казаться идиотской. Производит впечатление милого парня, которого, кажется, что уже давно знаешь и можно доверять. И тут я — лохматая, в помятой одежде, припухшими глазами после ночных слез. Позор на мою голову.
— Озаряйся, сестра! Принес тебе поесть, — вежливо, как всегда обратился, и поставил поднос с тарелками на стол.
— Привет! — ой, надо же, как он привык, захотелось сделать приятное, — И ты озаряйся! А еще славься, — дальше на ум ничего не пришло из их словечек. Парень коротко хихикнул, и быстро вернул непринужденное выражение лица на место. Поймав его настоящего на пару секунд, оживилась.
— Спасибо, Кора, — сдержала порыв уточнить свое настоящее имя, просто кивнув в ответ.
Пока он переставлял тарелки с подноса, быстро закрутила гульку, закрепив лентой, которая только со мной и осталась. Все мои заколки и резинки тоже пропали в первый день приезда.
Наблюдая за ним, еще раз убедилась в спокойном характере парня. И потому осмелилась выяснить о наиболее интересовавшем меня в данный момент положении.
— Прошу, скажи мне, когда выпустят? Хочу вернуться в свою хижину, — протянула жалобно последнее предложение, мысленно подразумевая, конечно, никакую не хижину. А мой настоящий дом.
