Лиза была рядом, тоже скользила на гладких от наледи полах. Неожиданно, я почувствовала, что воздух стал теплее. При каждом выдохе теперь не срывалось с губ густое облачко пара, а пол под ногами был укрыт тонким слоем воды.
— Что происходит? — обронила я.
— Стабилизация чар. Нам удалось всех, кто пострадал вывезти из эпицентра. В основном маги огненной стихии попали под сопротивление льда. Хотя… Но об этом потом, не всё сразу.
Ворвавшись в комнату, я бросилась к кровати, на которой лежал Эммануил, но в шаге от неё остановилась — вдруг стало страшно. Глаза жениха были закрыты, а лицо спокойное, неживое…
Прикрыв себе ладонью рот, словно боясь, что если издам хоть звук, то мысли обретут реальность, я невольно потянулась к кисти жениха.
— Не трогайте его, — пресёк мою попытку чужой женский голос. — Опасно.
Я отдернула руку, уставилась на женщину, стоящую с другой стороны широкой кровати. Я словно очнулась, а мир обрушился на меня, окутав терпким ароматом духов незнакомки, запахом талой воды и лёгким благоуханием Лунных цветов.
Откуда цветы?
Огляделась. Нигде не видела бледно голубых бутонов с жемчужинами вместо тычинок. Мой взор, облетев помещение, вернулся к женщине.
На вид ей лет тридцать с хвостиком. Но кто даст гарантию в нашем чудотворном мире, что так есть на самом деле? На ней было надето изящное платье в ретро стиле, украшенное полудрагоценными камнями и нежного оттенка самоцветами. Белые кружева, тонкий серебристый атлас выгодно подчёркивали нежную кожу, оттеняли светлые волосы и голубые глаза.
Лиза тихо приблизилась и встала в шаге от меня. Подол её юбки задел мой, и меня это взбесило. Я резко дернула своё платье, и зло посмотрела на «кровинку». Почему я сердилась? За ответом ходить далеко не нужно. Я раздражалась на Лизу из за её нерасторопности. Если бы не эта невысокая утончённая блондинка, то кузина вряд ли бы успела меня предупредить, а моя жизнь оборвалась бы.
Ладно ладно, долгой она всё равно не будет, если средство от яда или проклятия не найдут, но даже столь короткие часы я собиралась дышать, а не валяться горсткой пепла на полу в небольшой комнате, в чужом замке, среди посторонних мне людей.
Кузина нахмурилась и прикусила губу. Её взор метнулся к блондинке, а затем снова вернулся ко мне. Я не собиралась играть с ней в гляделки. Её поведение стало бесить меня еще сильнее. Она боялась этой дамы? Вела она себя, точно нашкодивший ребёнок — безобразие.
