— Ты обещаешь не лгать мне? — мужчина ничего не ответил, а в его глазах проскальзывал целый ворох мыслей. Наверняка он задавался вопросом, к чему такие допросы? Но я лишь хотела знать главное: — Если тебе есть признаться, самое время. Сейчас, в данный момент, я готова простить… многое. Но не потом.
Алекс прищурился, его жевалки играли, а глаза вдруг стали холодными. В тот момент я впервые так четко увидела то, что мешал замыленный влюбленный взгляд: мужчина, с которым я делила постель и которому подарила свое сердце, врал мне все это время. Не знаю в чем, но это было бы видно даже слепому.
— Что ты скрываешь от меня, Алекс? — тихо шепнула я, пытаясь вырвать. Не дал, прижал лишь сильнее, сжимая руки на талии. На глаза снова навернулись слезы, но я намеренна была узнать правду, ибо такое настойчивое желание Алекса скрыть от меня что-то, пугало до дрожи. — Говори, иначе мы попрощаемся прямо тут.
Алекс ничего не ответил. Он просто взял меня за руку и усадил в машину. Не дожидаясь прихода Романа, мужчина надавил на газ и авто с рыком двинутся в путь.
Я молчала всю дорогу, вплоть до того момента, как мы поднялись на самую вершину Замковой горы. Мужчина припарковался там, где заканчивался асфальт, а затем просто вышел и протянул мне руку.
— Алекс… — мне хотелось ясности в наших отношениях. Что-то внутри подсказывало: "Ты лишь игрушка в руках опытного манипулятора", но сердце хотело верить в другое. Быть может в сказку, кто знает?
Было ясно одно: больше никогда в жизни я не смогу относится к Алексу равнодушно. Нет больше чопорного сноба, есть только мужчина, подаривший мне лучшую неделю в жизни. Его прикосновения, взгляды, поцелую, слова, будили ту часть меня, о которой я и не знала. Вдохновение било ключом… Но, как известно, чем выше поднимаешься, тем больнее падать.
— Доверься мне, Роза. Закрой глаза. — Аддерли сам открыл дверцу и поднял на руки. Я обхватила его талию ногами, словно обезьянка, решив не перечить в такой момент.
Некоторое время мы шли вверх. Ветер развивал волосы, приятная прохлада от деревьев освежала, но редкие лучи солнца все равно пробирались сквозь густые заросли и подпекали. Алекс не жаловался на усталость даже спустя пол часа, а я боялась сказать хоть слово. Тело мужчины было напряжено, а повисшее молчание говорило о том, что он нервничает и думает о чем-то важном.
Внезапно он замер, затем приподнял меня за талию и поставил лицом к себе.
— Открывай. — скомандовал мужчина и я послушалась. Взору открылось взволнованное лицо Аддерли и густой лес, не помеченный часто бывающими на Замковой горе туристами. Я непонимающе свела брови на переносице, как вдруг услышала: — Обернись, Роза. Это твое место. Только твое. Сюда не водят экскурсии, гиды обходят место стороной и никто не помешает тебе насладится видом.
