— Но ведь Чак… Он пропал! К бабуле должна прийти местная полиция для допроса.
— Не придет. Ты недооцениваешь мой статус. — только и отрезал Алекс, заставляя меня напрячься. Наверное, это было слишком явно, потому что он тяжело выдохнул и пробормотал: — Твоим делом по большей части занимается моя служба охраны, а полиция у нее на коротком поводке. Я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось, маленькая. Никогда.
Солнце светило ярче прежнего, когда я посмотрела мужчине в глаза из-под ресниц и немного волнуясь, переспросила:
— Никогда?
— Никогда. Никто не сможет навредить тебе. Сперва ему придется справится со мной. — уверенно подтвердил Аддерли, подарив мне долгий тягучий поцелуй.
Мы стояли там, в центре Ниццы и просто целовались, словно два влюбленных подростка. Не было толкающихся туристов, суетливых местных и привычного шума машин. Был только Аддерли… Его крепкие мужские руки, нежные объятия и запах, сводящий с ума. "Никогда" — для меня значило слишком много. Наверное, в тот день я поняла, что это не просто курортный роман.
— Кто бы мог подумать, что ты можешь быть таким… — снова и снова улыбаясь, как ненормальная, повторяла я мужчине. Который перенес меня на руках через дорогу только потому, что на ногах были туфли на шпильках, а старинная брусчатка заставляла постоянно спотыкаться. В кафе напротив госпиталя, куда мы зашли позавтракать, мужчина пол часа доставал официанта, пока тот не выключил кондиционер. И все почему? Потому что он якобы дул на меня и мог стать причиной простуды.
— Я и сам не знал, что могу. — серьезно сказал Аддерли, сжимая мою руку и хмуря брови. — Это странно, чувствовать что-то настолько сильное, что…
Я затаила дыхание и приготовилась услышать главное. Алекс уже не был в состоянии экстаза и свои истинные чувства мог передать достоверно. Но договорить ему не дали. Громкое покашливание прервало мужчину на полуслове, заставляя нас обоих повернутся к источнику шума.
Это был Роман. Он стоя в белом костюме и с синим чемоданом прямо возле столики. Спрашивается: как давно? Успел ли он застать поцелуй и прочие нежности?
— Кажется, я много пропустил, принцесса. — сложив руки на груди, деловито осведомил парень, а затем волком глянул на Алекса, пробормотав себе под нос: — Теперь я понимаю много… Очень многое.
Алекс
Все было хорошо. Ровно до того момента, как за спиной раздался мерзкий визг старого приятеля Романа. Повернувшись к нему, даже не пытался сдерживать взгляд, полный ненависти, призрения, подавляющий авторитет сильнее допроса. Пять моих секретарш уволились из-за него, а зам бросил карьеру. Но этот чертов сопляк даже не прочувствовал, как сильно я хочу подержаться за его шею, пялясь только на мою Розу. Мою!
