Скажи мне кто-то пару дней назад, что я добровольно сделаю минет кому-то — рассмеялась бы в лицо. Алексу Аддерли? Не смешите! Но дни в закрытой комнате словно помутили сознание… Я не знала, как правильно действовать и руководствовалась только реакцией Алекса и его короткой помощью, вроде:
— Помоги себе рукой… Чуть медленнее… Постарайся так сильно не засасывать головку…
Но в основном ему нравилось. Я понимала это по покрасневшему лицу, его не сдержанным стонам, рыкам, напряженным мышцам рук и живота. В конце, когда я почувствовала, что скоро конец, его начало трусить сильнее обычного, руки непроизвольно сжали мои волосы, а член распух до невозможности. Меня саму трясло до невозможности и я готова была снова кончить, как он сквозь дымку едва понятно выдавил из себя:
— Я сейчас, Роза… Отодвинься, иначе… — он не успел договорить, потому что я нарочито сильнее сжала горло, тем самым усилив давление и провела языком по самому чувствительному месту на головке. Аддерли резко выкрикнул мое имя и согнулся в три погибели, кончая мне в рот. Чисто инстинктивно я сглотнула всю сперму, краем сознания подметив, что кроме легкой солоноватости ничего противного она не имеет, как пугали некоторые подруги.
— Черт, Роза! Ты сумасшедшая. Могла выплюнуть… — все еще в конвульсиях, прошептал Алекс, пока я осторожно поглаживала головку, дразня его еще больше.
Но пришлось все же отодвинутся, чтобы наконец ответить:
— Мне понравилось. Теперь мне кажется, что нет прелюдии для девушки более возбуждающей, чем минет. Я хочу тебя снова в два раза сильнее обычного.
— Роза… — нежно прошептал Аддерли, подтягивая меня верх и прижимая к себе до хруста костей. — Я без ума от тебя! Как же я тебя люблю…
Это было сказано легко и непринужденно. Словно сказано на эмоциях и совершенно не обдуманно. Но в тот момент что-то внутри меня замерло и затаилось. Я лежала в его объятиях и боялась дышать, говорить и даже молчать. Мы просто лежали и наслаждались спокойствием, пока вдруг не зазвонил телефон.
Мне показалось, что Алекс спит, поэтому я попыталась выбраться из его медвежьей хватки, чтобы выключить звонок или сказать, что Аддерли перезвонить позже, но он резко оборвал меня, кроме того сказав совершенно не сонным голосом:
— Нет. Пусть звонит. Это наверняка кто-то из ван Фольгов. Свяжемся с ними позже.
— Тем более. От меня нет вестей уже пять дней, Алекс! — приподнимаясь на локтях, я заглянула ему в глаза и тут же увидела растерянность, которая больше пугала, чем настораживала. — Пусть они не знают о крушении вертолета, но бабушка все равно переживает… Я бы хотела поговорить с ней.
